уже расследовала? – спросил Штольц, поднимая брови.
– Да, они закрыли дело быстро, – продолжил Клайн. – Но мы подозреваем, что не все факты были учтены. Ревкин был одним из тех инженеров, которые работали над проектом нового искусственного интеллекта. Это слишком важная технология для того, чтобы с ней обошлись как с очередным несчастным случаем.
Штольц почувствовал, как его интерес возрос. Искусственный интеллект. Он уже несколько лет не работал с подобными технологиями, но всегда чувствовал, что они могут скрывать в себе нечто большее, чем просто "набор алгоритмов". Инженеры, занимающиеся их созданием, часто сталкивались с опасными вопросами: что произойдет, если ИИ начнёт действовать самостоятельно? Как будут влиять на его развитие человеческие ошибки? И что будет, если кто-то решит направить этот процесс на свою личную выгоду?
– Что именно привлекло ваше внимание? – спросил Штольц, внимательно наблюдая за реакцией Клайна.
– Когда Ревкин был найден, рядом с ним не было никаких документов, только его последние записи. Это были идеи по поводу нового этапа в проектировании ИИ, но они были странно неполными, почти как будто их вырвали из контекста.
Штольц слегка нахмурился. Инженер, работающий над чем-то важным, обычно не оставляет следов работы. Он либо сохраняет все в электронном виде, либо передает на серверы компании. И уж точно не оставляет записки с недосказанными мыслями.
– Что конкретно вас настораживает в этих записях? – поинтересовался Штольц.
Клайн взял планшет и прокрутил экран, показывая несколько распечатанных страниц. На них не было ничего особо подозрительного на первый взгляд. Только несколько строк, не слишком сложных для понимания, но в них ощущалась странная пустота.
– Вот здесь, – указал Клайн на одну из строк, – Ревкин писал о "Эмоциональном разуме". Это был его проект – создать систему, которая могла бы понимать и интерпретировать эмоции человека. Но что-то здесь не так. В некоторых строках упоминаются загадочные терминологии, вроде "управление сознанием" и "необратимые изменения в восприятии". Я не могу точно сказать, что это значит, но в нашем проекте такого точно не было.
Штольц взял планшет и внимательно изучил записи. Слова "управление сознанием" сразу привлекли его внимание. Что-то в этом напоминало старые концепции о манипуляции и контроле, но привнесённое в контексты, где эмоции и разум должны были быть в синергии.
– Сложное дело, – сказал Штольц, возвращая планшет Клайну. – Но я возьмусь за расследование. А что насчёт других участников проекта? Вы проверяли их?
– Да, все они в порядке, – ответил Клайн. – Мы не нашли ничего, что указывало бы на причастность других сотрудников, но мы уверены, что дело не так просто.
Штольц молча кивнул. Это дело было только началом чего-то большего, он чувствовал это. Но пока было ясно только одно: кто-то здесь скрывает нечто большее. И, возможно, это было связано не с преступлением, а с тем, что искусственный интеллект мог стать более