миг природный инстинкт взял верх над разумом – она начала жадно глотать воду. Сильно отравление, как оно есть. Вызвано, очевидно, кровью Макса.
– Спасибо, Великий Глас Салангана, – прошептала она, с видимым трудом прекращая пить, – в какой-то момент вампиресса вернула себе контроль над телом и, наполовину осушив ёмкость, отвернулась, всем видом показывая, что уже напилась. – Я молю тебя… – зелёные глаза вдруг закатились, и она лишилась сознания.
Глава 18. С какой стороны тут должен быть мох?!
Умарийский вампир провалялась без сознания почти до темноты. Макс, чувствуя себя с одной стороны, в полной безопасности рядом с ней, а с другой – совершенно не имея представления, где он сейчас находится, воспользовался моментом и тоже сладко выспался на шелковистой травке под ближайшим кустом. Глас-не глас, а солдатские привычки просто так не выветриваются. Делать всё равно было нечего – парень не знал, где относительно него находится деревня, да и беспокоить девушку перетаскиванием по лесу ему не хотелось. Впрочем, вопрос: «Что с ней делать дальше?» стоял в полный рост – вести туда существо, убившее как минимум одного селянина, чревато, мотаться по лесу в поисках невесть чего – тоже удовольствие ниже среднего. Конечно, Тиара наверняка приложит все усилия, чтобы добиться всеобщего прощения для незваной гостьи, но другие, вероятно, сразу схватятся за вилы. И, в общем-то, будут правы.
Голод уже начал доставлять ощутимый дискомфорт. Макс не ел почти сутки, и, что куда хуже, следующий приём пищи сейчас планировался где-то между «очень нескоро» и «никогда».
– Ах! – Макс обернулся на громкий восклик и увидел, что девушка сидит на земле с круглыми от ужаса глазами и смотрит на него.
– Добрый вечер! – усмехнулся Макс. – Как ты?
Вместо ответа она вскочила на ноги, перепугано оглянулась по сторонам и, вцепившись себе в волосы, с силой рванула их в стороны. На её счастье, руки бедолаги ещё были ослаблены, и выдрала она у себя лишь по нескольку волос с каждой стороны.
– Так это был не сон! – похоже, физические раны не доставляли ей никакого дискомфорта, чего нельзя было сказать о душевных. – Какая же я жалкая! – где-то Макс уже определённо это слышал. Совпадали даже интонации.
Она рванулась к Максу, и уже через миг оказалась на земле у его ног, носом в траву.
– Я приму любую кару, о Глас Салангана! – взмолилась она. – Убей, но прости перед смертью!
– Дура! – не выдержав, заорал Макс. – Кончай этот цирк! Встать немедленно!
Он даже не заметил её движений, как вампиресса уже стояла перед ним по стойке смирно, вытянув руки вдоль туловища и подобострастно снизу вверх заглядывая в глаза – росту в ней было сантиметров сто шестьдесят от силы.
– Так, слушай меня, – пару раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, начал Макс. – Я прощаю тебя. И не собираюсь ни убивать, ни наказывать. Давай по порядку. Как тебя зовут, как ты тут очутилась и почему ты меня цапнула?..