шесть лет назад, Булат водил вполне приличный седан, на который заработал сам, сейчас – крутой, представительный и явно дорогой внедорожник, подчёркивающий статусность и большие возможности владельца. Что за рулём той машины, что за этой он смотрелся солидно, важно и как-то естественно по-мужски.
Марина крутила эту мысль всю дорогу от заправки до его дома, завороженно смотря на мужчину с заднего сидения, совершенно забыв на всякий случай хотя бы изредка глядеть по сторонам, и отвлекаясь только на сына, спокойно сидящего рядом. Им последние события, по всей видимости, воспринимались как приключения из сказок, которые она постоянно придумывала в попытках оградить его от недружелюбного мира и взрослых проблем. Для неё же происходящее было как… Как… Как сон. Светлый, тёплый, но абсолютно нереальный. Это ощущение подпитывали ещё и взгляды Сабурова, которые он кидал на них через зеркало заднего видения. Вроде бы абсолютно ровные и бесстрастные, но в то же время какие-то особенные и будоражащие спрятанные далеко воспоминания. Она честно старалась это чувство прогнать или хотя бы проигнорировать, так как сейчас для чего-то подобного было не время и не место, но попробуй неугомонное сердце, переполненное приятным волнением, благодарностью и ожиданием чуда, успокоить. Трепетало в груди, грело, спорило со здравым смыслом, утверждающим, что помощь Булата – это проявление воспитанности, сочувствия, может быть даже жалости, не более. И, наверное, будь он по отношению к ней более категоричен и резок, чего девушка в принципе заслуживала, то было бы легче, а так… Только сильнее запутывалась в неразберихе из последних стрессовых событий, воспоминаний и непрошенных чувств, вызванных ностальгией. Определённо точно только ностальгией и ничем более!
– Мам, – вырвал её из мыслей сын.
Она, призвав себя к порядку, мгновенно повернулась к нему.
– Что, зайчонок?
– Дед Молоз не плидёт ко мне, плавда?
Степанова на секунду растерялась. Почему-то ожидала, что он спросит о том, долго ли им ехать, где они будут спать или, на крайний случай, как машина, на которой они ехали и которую сын с восторгом осматривал перед тем как сесть в салон, называется, но никак не про вероятность появления главного новогоднего волшебника.
– Почему ты так решил?
– Ну… – Лев, как взрослый, пожал плечами. – Мы же писали ему письмо из дома, а папа выгнал и тепель Дедушка Молоз не сможет нас найти. Он ведь не знает где мы.
У неё в какой раз по счёту за этот вечер болезненно сжалось сердце и защипало в носу, но больше раскисать и заставлять сына снова наблюдать за её слезами она позволить себе не могла. Да и к тому же какой в этих переживаниях толк? Крышу над головой, покой и долгожданный праздник они Льву подарить не смогут. Вот сейчас разберутся с насущными проблемами, соберут оставшиеся вещи, наконец, окрнчательно переедут в отдельную квартиру и вот тогда-то такой Новый год себе устроят, что все обзавидуются!
– Не переживай, Лёв, – стараясь не подавать виду и изо всех сил