которые она принимает, играя по чужим правилам, но, критикуя правила, вы можете быть восприняты как критик самих игроков. Этот трюк распространен во многих сферах, где женщина делает выбор, – от традиционной работы по дому до проституции. Стоит усомниться в условиях, в которых делается выбор, ограничивающий женщин или приносящий им вред, и вас сразу же обвиняют в нападках на самих женщин и их право выбора, приписывая вам какой-то необъяснимый страх или неприязнь к детям, сексу или силикону. Становится невозможным подвергать сомнению что-либо, кроме открытых выражений мужской ярости, иначе вас обвинят в «отрицании агентности» женщин. Главной целью по-прежнему остается быть собой, а право быть собой гораздо более священно, чем любые сокрушения поколения X по поводу разобщающей классовой политики женщин, которым впрыскивают в лицо яд.
В книге 2011 г. «Быть женщиной» Кэйтлин Моран, еще одна женщина 1975 года рождения, критикует саму идею «работы над внешностью». Она вспоминает, как в 35 лет наблюдала за богатыми женщинами старшего возраста, выглядящими абсолютно одинаково: «Взглядом вы переходите от одного поколения к другому – от безмятежных двадцатилетних девочек к солидным дамам 40, 50 и 60 лет – и замечаете, ко всему прочему, что с годами их лица становятся все более испуганными. И это у них, столь привилегированных и благополучных, в то же время переносящих такие болезненные, дорогостоящие процедуры… В этот момент вы чувствуете, что находитесь в комнате, полной страха. Женского страха». Систематизация Моран, идущая от «безмятежных» к «напуганным», напомнила мне цитату из публикации Жермен Грир «Женщина-евнух» (The Female Eunuch): «Молодые и симпатичные женщины не представляют, с каким количеством насилия сталкиваются остальные представительницы их пола, ведь молодость и красота пока позволяют им избегать этой участи». Несмотря на то что я не полностью согласна с этой цитатой (у молодых женщин тоже есть проблемы), оба высказывания хорошо показывают, как «мужской взгляд» навязывает жизненному циклу женщины нарратив упадка. В рамках этого нарратива мы бесконечно проигрываем, а любая попытка сопротивляться только подчеркивает наш статус проигравших.
Через десять лет после выхода «Быть женщиной» Моран изменила свое мнение о «работе над внешностью» и сама прибегла к ботоксу. Свое решение она объяснила тем, что процедура стала менее заметной и более эффективной, чем десять лет назад, а ее целью было не казаться моложе и красивее, а выглядеть не так «грустно», поскольку ее самоощущение должно отражаться во внешности. Я общалась с Лорой (49 лет), которая оправдывает ботокс похожим образом: «Ты как будто вечно недовольна, если уголки рта опущены. Конечно, форма рта у всех разная, но я понимаю, что мой с возрастом может стать именно таким. Мне придется больше улыбаться, чтобы показывать, как я на самом деле себя чувствую».
Может, то же самое происходит со мной? Может, я тоже выгляжу недовольной – по крайней мере, с учетом того, как считывается