выцвели до неузнаваемого цвета, все еще виднелись отверстия от пуль, выпущенных сначала немцами, а затем союзниками. За десятилетие, прошедшее с окончания войны, Италия стала вторым по величине производителем фильмов в мире. «Чинечитта», со своими девятью павильонами и девяносто девятью акрами открытых площадок, выпускала в год более сотни фильмов и была центром этого киномира.
Леви заметил выражение лица Вивьен.
– Я знаю, это не очень роскошно. Они берегут все это для декораций Древнего Рима. – Затем он взглянул на ее туфли на высоком каблуке. – Нам еще далеко. Джип я взял напрокат, может быть, мы сможем найти вам велосипед?
– С удовольствием.
Он повел джип по узкой улочке, по обеим сторонам которой возвышались здания ржавого цвета.
– Это teatros, павильоны. Наш – пятый. Кертис встретил бы вас сам, но его жена приехала на день раньше.
– Надеюсь, я никому не помешала?
Леви снова ухмыльнулся:
– Не беспокойтесь об этом.
Дуглас Кертис ждал их в конце длинного коридора, держа в одной руке сценарий, а в другой – нераскуренную сигару. У него было приятное морщинистое лицо с обвисшими щеками, коротко подстриженные седые волосы и легкая щетина. Недавно Кертис заключил соглашение о совместном финансировании двух картин с крупнейшей продюсерской компанией Италии «Минотавр», которое предоставило ему значительные налоговые льготы, а также доступ к знаменитой киностудии «Чинечитта».
Пегги объяснила Вивьен, что Дуглас – редкий зверь в Голливуде: режиссер, владеющий собственной продюсерской компанией. После войны он многое оставил, кроме своей набожной жены-католички, которая отказывалась его отпускать. Сам Кертис не мог инициировать бракоразводный процесс в Калифорнии, если у него не было на то оснований, которых благочестивая Мэри Кейт также никогда бы ему не дала. Это сделало Кертиса еще большей аномалией в Голливуде: влиятельный человек, который не может развестись.
– Он доставил вас сюда целой и невредимой. – Кертис тепло улыбнулся, пожимая Вивьен руку.
– Это только начало, – ответила она с улыбкой. Сквозь длинное стеклянное окно кабинета она увидела женщину лет пятидесяти пяти, одиноко сидевшую за центральным столом с четками на шее.
– Познакомьтесь с Мэри Кейт. – Кертис жестом пригласил Вивьен пройти вперед, но ей было неловко так скоро знакомиться с семьей своего нового босса. Когда Кертис представил ее, женщина осталась сидеть, оценивая Вивьен опытным взглядом собственницы.
– Вчера поздно вечером Баумгартнера вызвали в суд. – Кертис бросил сценарий на массивный стол из красного дерева и раскурил сигару. – Мы вытащили тебя как раз вовремя, малыш.
Леви вздохнул:
– Это, должно быть, какая-то невероятная удача – соврать о своем возрасте, чтобы записаться в армию и все равно считаться предателем.
– Или записаться в армию на следующий день после Перл-Харбора, имея четверых маленьких детей. – Кертис постучал пальцем по тексту рядом с собой. –