и быстро ушёл в противоположную сторону.
Варвара стояла несколько секунд, раздумывая над его словами. Они звучали не как предупреждение, а как просьба о помощи. Она вздохнула, поправила пиджак и продолжила свой путь, чувствуя, как всё больше погружается в трясину этого странного дела.
На мгновение она остановилась в пустом коридоре. Тусклый свет лампы падал на пыльные стены, отбрасывая странные, почти неправдоподобные тени. Дверь за её спиной закрылась с лёгким скрипом, нехотя отпуская её во внешний мир.
Она глубоко вдохнула, стараясь успокоить себя, но лёгкий холодок, поднявшийся откуда-то изнутри, не исчезал. Что-то в словах директора тревожило её больше, чем хотелось признать.
Его глухой и дрожащий голос звучал у неё в голове: "Свет фар… Звонок… Скрип рельсов." Эти фразы будто наслаивались друг на друга, превращаясь в жуткую симфонию. Варвара невольно провела рукой по виску, чувствуя, как голова наполняется тяжёлым гулом. Коридор казался бесконечным, стены словно сужались.
Она дошла до конца и остановилась перед окном. За грязным стеклом раскинулась территория депо. Заброшенные рельсы, тянущиеся вглубь тумана, выглядели как нечто живое, притаившееся в ожидании. Варвара чувствовала, как её взгляд притягивают эти полосы металла, покрытые мхом и ржавчиной, будто они манили её войти в их тайну. Она вспомнила свои ночные кошмары, трамвай, выныривающий из тумана, и ледяные глаза водителя, которые казались слишком реальными.
Слова Сергея Павловича о звуках и свете не выходили у неё из головы. В его голосе звучало что-то странное – не просто страх, а почти суеверное благоговение. Он говорил о трамвае, как о чём-то живом, что нельзя объяснить логикой. И это совпадало с её собственными ощущениями. Варвара вспомнила, как он избегал смотреть ей в глаза, как его руки дрожали, теребя ручку, как он запинался на словах. Что-то он не договаривал. Или не решился.
Она обернулась, посмотрев на дверь его кабинета. На мгновение ей показалось, что за ней раздался тихий звук – лёгкий скрип, как будто что-то металлическое двинулось с места.
Варвара напряглась, прислушиваясь, но в коридоре стояла абсолютная тишина. Она медленно отвернулась, сделав шаг к лестнице. Её каблуки глухо стучали по старому полу, а в голове всё громче раздавался ритм, напоминающий стук колес трамвая.
На улице было странно тихо. Туман стал гуще, скрывая детали зданий и превращая их в бесформенные тени. Она задержалась на пороге, оглядывая пустую территорию депо.
Ей показалось, что вдалеке снова мелькнул свет, тусклый и жёлтый, как от старой лампы. Это было невозможно. Она знала, что депо давно заброшено, а всё оборудование разобрано. Но этот свет – мелькнувший на границе зрения – был слишком реален, чтобы быть иллюзией.
Она пошла вдоль рельсов, не отводя взгляда от дальнего конца депо. Металл под ногами слегка поблёскивал в свете, пробивавшемся сквозь туман, и каждый её шаг отдавался глухим эхом. На секунду Варвара почувствовала, как воздух вокруг стал холоднее. Сама земля под рельсами была ей враждебной.
Когда