напирает с внешней стороны стен, так и на тех, кто эти стены подпирает изнутри. Стрелять из луков и кидать камни так же можно в обе стороны. Пять десятков воинов должны были долго держать оборону, при хорошей выучке, мотивации и наличии боеприпасов, тех же стрел, да камней.
– Стройся! Готовься! Щиты! – раздавалась команда во дворе.
Не менее полторы сотни ратников-кучковцев выстраивались во дворе, напротив ворот, в пять линий, организуя вытянутый прямоугольник. И после команды эта фигура из воинов стала двигаться вперед, к воротам.
На встречу боярскому войску устремились стрелы. Были видны только десять, не больше, стрелков из угрюмовцев. Но стрел летело не менее чем в два раза больше, чем могли бы выпускать десять воинов. Часть моих союзников стреляли из-за укрытий.
По полусотне Угрюма начали стрелять кучковские лучники. Я чуть не чертыхнулся, когда увидел, что первой жертвой в этом обмене стрелами, стал воин-угрюмовец, который защищал ворота. Если бы мои сопровождающие не взирали на происходившее столь внимательно, что и не отвлекались на меня, так могли заметить, за кого я болею. Это как кричать «Гол», когда забил Зенит, а при этом находится в фан-зоне Спартака.
Такие ассоциации выдавили у меня улыбку на лице, но она сразу же сошла на нет, как только я увидел, что еще один мой союзник оказался сраженным стрелой. У боярина отличные лучники, жаль, что они у боярина…
Воины-кучковцы слаженно подходили к воротам и к лестницам, ведущим на стены. Я не заметил, что кто-то из них был ранен, или же убит стрелами, которые непрекращающимся дождем сыпались сверху. Идущие на приступ грамотно прикрывались большими щитами.
Вот они остановились перед лестницами в метрах десяти от них. Теперь нужно размыкать строй, так как таким построением на лестницу никак не взобраться. Защитников ворот не было видно, хотя именно тут должна была быть оборона наиболее насыщенной. Узкий проход можно и нужно защищать.
Кучковцы разомкнули ряды, часть щитов покинула построения и в только сто образовавшиеся бреши, которые не успели закрыть боярские воины, устремились стрелы. Вот теперь эффективность стрельбы угрюмовцеврезко повысилась.
Одному воину стрела впилась в шею, но он продолжал свой забег к вожделенной лестнице, теряя стремительность только уже на самих ступеньках. Такой предсмертный героизм кучковца мог быть похвальным, если бы не то, что он, все же рухнувший у ступенек, становился преградой для своих собратьев, спешащих следом. Вот еще одному воину бронебойная стрела пробивает кольчугу в районе плеча и воина, замешкавшись, так же мешает другим себя обогнать.
И тут… Кипящая смола полилась на головы атакующих.
– Перун Громовержец! – простонал один из воинов, стоящий рядом со мной.
Я промолчал. А внимание охранников стало еще более сконцентрировано на происходящем у ворот.
Идею о том, чтобы начать уговаривать своих соглядатаев отправиться в бой, я отмел. Слишком это будет выглядеть подозрительно. Но почти уверен,