же всегда, что можно и нужно стерпеть все унижения, хоть бы и просить о пощаде и уверять врага, что предал своих, но выполни задачу, сделать, что должно! А потом уже шкуру снимай со своего врага, – говорил я, помогая высвобождаться воинам.
Хотя… Воины… Повязали их, еще и половина из братьев с синяками под глазами сидели. Если уже драться начали за обиды свои, так надо было идти до последнего
– Потери есть? Оружие где? – задавал я вопросы.
– Нас не убили, но помяли. А по оружию… знаю я, видел, как сносили его. Все тут, в этом доме, там, наверху. Не беспокойся, тысяцкий, – говорил Фома, а у самого глаза пол дырявили.
– Стыдно? Но не красные девицы, кабы стыдится нынче. Служить нужно. Вот задача вам: быстро облачиться в брони и занять боярский терем. Никого не впускать, никого не выпускать. Кто будет на пути вашем, бить, но не убивать, только связывать. И веревки – вот они, – говорил я. – Главное – то женская половина. Там Улита, там младший сын боярина Яким. Ни волоска с их головы, кабы не упало!
– Все сделаем, тысяцкий, – выкрикнул Боброк, первым побежавший наверх за вооружением и доспехами.
Я поспешил за ним. Нужно было иметь представление, что происходит за стенами дома-казармы. По моим расчетам, я уже опаздываю и могу не успеть взять под свой контроль терем боярина. Бои уже должны были перерасти в избиение кучковцев и сдачи в плен отдельных отрядов-наемников. Но звуки боя доносились только со стороны ворот.
Выбив на втором этаже дома пузырь в оконце, я подставил лавку, так как даже моего роста не хватало, чтобы смотреть в вырубленное отверстие, стал смотреть.
Сражение велось у ворот, прорыва княжеской дружины не случилось. При этом я не видел огромного количество воинов. Складывалось впечатление, что князь прибыл сюда всего может с двумя сотнями воинов, или того меньше. Это создавало некоторый паритет сил, так как две сотни у князя, полсотни, наверняка уже меньше, у Угрюма, а против них было не менее трех сотен воинов боярина.
В кутюрьме сражений среди княжеских стягов, я не увидел Андреевского флага – стяга Братства. Но это не значило, что братьев среди сражающихся не было. Несколько знакомых воинов, узнанных мной скорее по вооружению, я увидел.
Хотелось бы в будущем откреститься от того, что Братство участвовало в сражении. По сути, воевода выразил своим молчанием нейтралитет. Но получится ли скрыть то, что Братство и план разработало по захвату Кучково, и участвовало в операции по выманиванию из крепости части войск боярина? Нет, но вот выступить спасителем бедной и несчастной девушки, как и ребенка, в лице Якима Степановича, вполне можно, христианское же, богоугодное дело. Это и нужно сделать.
Я всматривался в развернувшееся сражение, оно было не просто кровопролитным, обе стороны стремились уничтожить друг друга, нанести, хоть какой-то урон. Я наблюдал, как один из кучковцев, с дротиком в животе, не просто оставался в седле, но и пытался хоть кого-то достать своим мечом, умирая он хотел убивать. Другой боярский ратник, проткнутый мечом, схватился за лезвие поразившего его клинка и пусть