Я понимал, что нахожусь среди людей, которые привыкли к этой суровой жизни. Нужно было срочно выяснить, как я сюда попал и что мне делать дальше. В голове крутились десятки вопросов, но ответов не было ни одного. Оставалось только надеяться, что их удастся получить, но я был готов ко всему.
Я взглядом наткнулся на крепкую на вид скамью, сколоченную из тех же тёсаных деревянных досок. Потребовалось немало усилий, чтобы доплестись до неё, но я смог. Истощённый и сбитый с толку криками рудокопов я сидел и тупил, смотря остекленевшими глазами то на одних, то на других бранящихся мужиков. Голова всё ещё болела, но сознание стало немного проясняться. Моя первая теория – я перенёсся в совершенно другой мир, а осознание невозможности возврата в мой прежний мир пустила тысячу мурашек по спине и выбила слезу.
Тем временем разгорелся спор между рудокопами. Они кричали и ругались, как будто затеяли бойню из-за какого-то мелкого недоразумения. Ольф, был явно не в духе, но всё же старался держаться. Он был одет в драную «рубаху» и штаны, которые, казалось, были сделанными из грубой мешковины.
– Ольф, хитрожопая ты отрыжка гоблина, я же ваш спор принимал, как это с чего! – рыкнул один из них, с командными нотками в голосе.
– Да как же так, Сван, только с Юргеном мы тогда забились, ты вспомни, вспомни! – оправдывался Ольф, изо всех сил пытаясь убедить собеседника.
Они перекрикивались, и я, открыв рот от удивления, сидел в полной растерянности, не веря тому, что происходит. Решив немного осмотреться, я взглянул на свои руки, ноги и торс. Это тело – совсем не моё, совершенно другое. Что же, черт возьми, происходит!? Растянувшись на неровных, плохо отёсанных досках скамьи, поймал пару заноз, но решив не заострять на этом внимания начал обдумывать варианты.
Воображение рисовало самые невероятные сценарии: меня вытащили из кипятка, украли, вылечили каким-то образом, потратив кучу препаратов и пересадив кожу целиком, а затем бросили в сырую заброшенную штольню умирать? Почему? Это же полный бред! Такого точно не могло быть, я даже подумал, что этот вариант надо сразу выбросить.
«Так, думай, думай!» – постучал себе по голове костяшками пальцев. Все эти мысли казались нелепыми. Тут я присмотрелся к странному синему фонарю на палке, расположенный в метрах трёх от меня. Он выглядел, как слипшиеся в застывшей слизи камушки, явно плотно утрамбованные. Светился не весь фонарь, а каждый осколок по отдельности. Что это за материал такой? Непонятно и жутко.
Перевёл взгляд на того самого рудокопа, который заметил меня первым. Он ожесточённо спорил, брызгая слюной. На нём была надета драная рубаха, которая больше напоминала лоскутное покрывал. И огромные штаны из грубой ткани, которые натянуты на деревянные безразмерные башмаки, привязанные к штанам на тесёмках. Он выглядел крайне неопрятно.
Мои глаза скользнули по рельефу скалы, на которой были видны следы металлического инструмента, как шрамы на коже. Всё это выглядело настолько реальным, что я просто не мог поверить в абсурдность происходящего. Холод, боль,