крыс?
– Не, не в курсе, честно говоря, даже и не слышал, что они кому-то нужны бывают, – пожал он плечами, а с его стороны уже разгорался костёр. – Тебя-то как зовут? – спросил он, а то и не поинтересовался, так всё закрутилось.
– Знаешь, такое дело, – решил я не юлить, – все меня крысёнышем зовут, а имя своё я и не знаю! Честно! – зачем-то добавил я.
Харим аж глаза выпятил на меня, моргнул пару раз и заговорил: – Тот самый дурачок? Дурачок крысёныш? Да ну… Тот же не разговаривает совсем, мычит только, слюни пускает да ссытся. Нет, ну я, конечно, не видел его ни разу, но как-то ты не подходишь под описание.
– Да мне на башку каменюка упала, вот говорят, мозги-то и поправила, – ляпнул я.
– Ну, чтобы после каменюки на башку дураками становились и подыхали, это я видел. Вон в прошлом месяце Гвену осколок в башку пробил, аж мозги, говорят, видно было, так он неделю слюни пускал, а потом преставился. Пришлось помогать его вытаскивать на верх. А вот чтобы в обратную сторону помогало – неее… Чёт ты завираешь. Ну да твоё дело, не хочешь говорить – не говори.
– Сам давно тут скалу скребёшь? – отогреваясь у костра и наблюдая, как уже начала закипать вода в кастрюльке, спросил я.
– Давно, – с тяжёлым вздохом сказал паренёк, – месяца два уже. У нас по деревне караван купцов проезжал с Бакареша, товаров много везли назад, закупились где-то, сволочи. Всех в деревне собрали и говорят, мол, все, кто поможет с караваном до границы, по золотому дадут. А наши то дурни, отродясь таких деньжищи в руках не держали, засуетились, забегали. Вот меня как третьего сына батька к каравану и подрядил, мол, вон как семье-то поможешь, а то толку с тебя тут… – у паренька судя по голосу начали наворачиваться слёзы, но он продолжил. – Вот нас дурней тогда человек десять набралось, всех и взяли в караван. А работы там на троих максимум, ну да нам и радость. Думали, дурни эти купцы, облапошим их на десять монет золотом. До Трелиса мы и не думали ничего плохого, работали да радовались. А как сказали, что до границы километров 50 ещё идти и мы обязательно должны идти, не то денег не видать, так мы и заволновались. Там людишек-то разбойных всегда было видимо-невидимо. Если туда даже и с караваном дойдём, то обратно уже так просто и не получится. Двое тогда на своё счастье оттуда ни с чем в деревню ушли, а мы дурни согласились довести. Ну и довели, Белиар сожри их душу… Подмешали нам в жратву прямо перед границей дрянь какую-то, всех сморило в сон, и понимали уже, что не то что-то, а бежать уже не убежишь. Ноги сами в узел завязываются, друг об друга спотыкаются, не слушаются, – парень шмыгнул носом. Глаза сами закрылись, а очнулся я уже тут на холодных камнях. Спасибо местным рудокопам, всё рассказали, всё показали, поддержали поначалу. Не то пропал бы, – парень замолчал, задумавшись о чём-то своём, помешивал большой ложкой в котелке кипящее мясо, иногда подкидывая какие-то листики и корешки, непонятно где раздобытые.
Так надо бы отвлечь паренька, не то совсем поник. – Ты что за корешки в суп кидаешь, где их берёшь?
Парнишка