простонал в ответ что-то невнятное.
– Ух… Давай передохнём здесь немного, а затем сделаем последний рывок.
Чародей поставил правую ногу на валун и оглядел Ардхольм. Грегуа присел рядом. Каркасные деревянные крыши причудливых ольданских жилищ раскинулись внизу. Улицы столицы Ольдании напоминали паутину, ничего здесь не было от привычного Альгерду ольфандского порядка. И не удивительно, ибо всё здесь было древним и несло в себе печать первобытного хаоса. В памяти обитателей Мид-Арда не изгладилось воспоминание об Ольдании, как о королевстве первых людей, пришедших в этот мир из миров иных, от которых Мид-Ард отделяет хлад и чёрная пустота, зияющая меж звёзд. Альгерд думал и вспоминал. Альвы привели людей сюда, Врата стародавних времён здесь, покоятся под развалинами. Значит ли это, что и зло в Ольдании самое древнее и могучее? Он обратил взгляд к просторам, раскинувшимся за городскими стенами. Туда, где сереющие равнины, прорезаемые змеящейся серебряной лентой реки Сеймы, покрывались холмами, и уходили в высокогорье. Там, обрамляя горизонт и словно бы обнимая всё Ольданское королевство, безмолвно мрачнели Тенемирские горы. За ними лежали земли, где не жил ни йордлинг, ни цверг, ни человек, ни альв. Только неразумные чудовища да соплеменники Грегуа. Временами эти великаны, тролли, хельны и кобольды совершали опасные переходы меж горами, под горами либо через обледенелые высоты, чтобы доставить хлопоты ольданскому Ордену Игнингов и местным вельможам. Голод толкал чудищ к опасности. Голод. И тёмная, сводящая с ума сила, что породила их всех.
– Пойдём, – выдохнул Альгерд.
У врат самой крепости ольданских королей их остановили. Начальник дозора внимательно изучал грамоту магистра Максимилиана.
– Хорошо. Я доложу о вас. Только это, мастер, придётся оставить здесь, – указал начальник на Грегуа.
– В кордегардии. Под вашу ответственность, – отчеканил повелительно Альгерд.
Начальник дозора согласился, и вооружённые бердышами стражники в пластинчатых доспехах, сопроводили Альгерда ко входу в главный чертог замка Драгнаморсхьялль, что на местном наречии означало Зал Драконобойца.
Великий чертог замка напоминал сказочный лес, обитель леших, сильванов, древад и русалок, где изящные резные стропила, словно кроны исполинских древ, смыкались в вышине. Альгерд сразу ощутил древние чары, вписанные некогда волюнтариями в эти стены. Чары, защищающие от пожара, гниения, разрушения. И от других чар. Волюнтарийские заклятия, удерживающие и усиливающие тепло, исходящее от очагов. Без них протопить такие залы в ольданскую зиму не удалось бы и самим Исмарам со всем их богатством. Альгерд различал оттенки старых заклинаний, оттенки Воли. Различал словно сомелье нотки вина. Заклинания древних внушали спокойствие и присутствие чего-то высшего. Альгерд испытывал ощущения, подобные тем, что переживал в капище Велада, Пастыря Посмертия, куда родители водили его в детстве. Пламя всегда весело плясало в небольшом жертвеннике, освящая