один, подобно квантовому двухщелевому эксперименту и коту Шредингера? Я предположила, что мир цикличен, но это никогда не станет доступно наблюдателю. Единственное, что у него есть – опыт (информация) и оруэлловское двоемыслие в рамках уже не политической системы, а целой Вселенной.
Эта книга – о вечном и временном на разных этапах существования сознания. В ней отрицаются добро и зло как два начала и оправдывается любое действие огромной цепочкой причинно-следственной связи.
Это книга о человеке и движении его мысли.
Вступление
Я – черная дыра. Зеркало Вселенной. Она меня не просила, но я живу, чтобы отражать для нее действительность. Всю жизнь я буду путешествовать по временным петлям Мёбиуса и собирать все самое интересное и впечатляющее. Пока мне непонятно четвертое измерение в моем мире, потому что я помню, как родилась, и не знаю, как умру. Но я прекрасно осознаю время в простых четырехмерных мирах. Когда я их поглощаю, то сразу чувствую их бесконечность.
Я стану путешествовать по времени в пределах галактики Млечный Путь. Надеюсь, когда-нибудь вырасту, поглотив ее со всеми вкусненькими приправами-параллелями. Буду тогда, как мои родители, изучать сложные шестимерные миры.
Нам, черным дырам, немного известно о людях и иммортах. Я знаю, что их родная планета – Земля. Знаю, что имморты живут в магме, а люди – на поверхности. Есть временные петли, в которых их жизни существуют вместе. Самое странное, что эти создания считают время не в событиях! Они ориентируются на непостоянные переменные: люди – на солнце, а имморты – на вращения ядра. Наверное, их жизни слишком коротки относительно их вида и дома. Кстати, узнала очень интересный факт. Некоторые из них существуют между событиями! То есть они могут расти, могут стареть и умирать, даже если не застанут ни одного события. Думаю, это кто-то адаптировал седьмое магическое измерение в похожий мир. Четырёшки же заражаются друг от друга идеями!
Я хочу совершить научный прорыв в области четырехмерных миров. Меня, конечно, отговаривали от проекта, он достаточно сложный из-за своей примитивности. Что там изучать? Ограниченные создания бесконечно порождают друг друга, строят и разрушают. А мы порой их едим. Все интересные четырёшки уже изучены и поглощены. Уверена, мы мало о них знаем. У них точно есть свой взгляд на мироустройство, хотя они и живут без пятого измерения.
В таком простом четырехмерном мире – где дураку понятно, что всё есть всегда и сознание никак не влияет на события, – они верят, будто сами творят свою судьбу. Я хочу доказать, что мы, будучи в десятимерном пространстве, тоже не несем ответственности за свое существование. А ключ к пониманию – во временном четвертом измерении.
Сейчас я не знаю, как проследовать по полному кругу петли Мёбиуса, у нее же столько пересечений! Родители твердят, что, пока учусь по ней двигаться, нужно фиксировать все, что попадается на глаза, даже если увлекусь частной жизнью. Скоро я научусь и легко буду отделять петли друг от друга. А пока стану записывать все в черновик. Через несколько бесконечностей я наткнусь на него и начну с ностальгией вспоминать, как неумело и наивно это было.
Я отправлюсь в точку, где имморты или люди начнут петлю заново. Хотя нет, чтобы не промахнуться, понаблюдаю заранее, адаптируюсь. И, может быть, с первого раза получится настоящая петля. Ну, или буду прыгать по времени и квантовым мирам. На ошибках учатся!
А еще меня предупреждали, что существа сложных миров очень похожи на нас. Многие к ним привязываются, а потом не могут их съесть. А вдруг и я к своим четырёшкам привяжусь? Да, они простые, никчемные, скучные, примитивные. Родители смеются, а я и правда переживаю. Поживем – увидим.
Часть 1. 360 °C – 540 °C
Глава 1. 2400 год нашей эры
Вокруг Воронежа начинался светлый час. Затхлый сырой запах темноты пока еще окутывал каждый кубический метр, хотя живые и ни разу не ощущали его отвратительность, считая привычное за абсолютный ноль. Солнечные блики от зеркального города попадали на скользкие заледеневшие лужи улиц и вселяли надежду лучевым. Лучевыми, или самоубийцами, их называли только жители закрытых городов-зданий, сами же они предпочитали словосочетание «свободный человек», такая подмена понятий.
Уличные люди принимались за солнечную работу. Илья собирал свежих мертвых животных и забрасывал в соленое озеро для консервации. Чаще всего попадалась мелочь: белки, зайцы, лисята и небольшие собаки или щенки. Не первое десятилетие говорили, что в лесу, – если гниющие дубы и сосны с пустыми сухими и кашеобразными ветками можно назвать лесом, – бродит волк-маньяк. Он выискивает жертв и убивает их с особой жестокостью. Выгрызает глаза, когда получается, отрывает лапы и распарывает зубами живот, хотя мясо этот охотник не трогает. К людям волк не выходит, современные жильцы леса его ни разу не встречали, только слышали о нем и его шипящее рычание в темноте и, конечно, не раз лакомились его жертвами. Но не всегда лучевые довольствовались чужой работой волка-убийцы. На Илью частенько падала обязанность безжалостно расправляться с медлительными или доверчивыми зверьками, насекомыми и птицами. В хорошие дни свободному