года тайная статистика суицидов и правда сократилась на восемьдесят процентов. Впрочем, сокрытием этих цифр занимался другой отдел. И теперь именно Антону надлежало справиться со сложным заданием. Хотя он уже подзабыл, кем является на самом деле. Двадцать лет менять облики и жить под чужими именами – задача не из легких.
В углу комнаты, справа от зеленой шторы, стоял небольшой столик с выдвижным ящиком. Всю его поверхность занимал принтер. Антон дотронулся до экрана и быстро стал двигать пальцем по сменяющимся изображениям, пока принтер не загудел и не выдал тарелку с ароматными кусками свиного мяса и печеной картошки, украшенными цветными травами. За десять минут всё, включая хлебную тарелку, было съедено. Антон поднялся и направился к шкафу, в котором был спрятан сейф. Прикосновением пальца открыл дверцу и достал кислородную маску с прикрепленной к ней пластиковой банкой. Пара вдохов недоступного простым людям чистейшего кислорода – и можно переодеваться. Антон открыл соседний шкаф и достал черное неприметное платье, черные очки и мокасины – нужно отправляться в министерство. Сегодня был необычный день.
Я предупреждал, что надо допустить ее до работы. У нее есть вот эта особенность. Почему они так и не могут признать психические отклонения признаком третьих? Ах, да это же было и до радиации, и как-то жили, до десяти миллиардов населения выросли. Оправдываются глупостью прежних поколений. Раньше мясо животных ели, почему же это – пережиток прошлого? А психические отклонения – тип личности. Да сами и допустили все это! Детям нужно строго-настрого запретить шляться по лабораториям, они все потенциальные третьи. С кем общаешься – таким и останешься. Они спросят про арест. Что арест? Надо предупреждать об обновлениях, это не моя ошибка, а их! А может, они специально? Восстание первых против третьих. Взяли самую красивую пару, подсадили рядом Горбача. Или вообще он был с ними в сговоре. На арест мой датчик не среагировал, я ничего не мог сделать. Спрашивается опять же, почему мой датчик не сработал? От Урода я избавился, он ей помог. Я действовал в точности по протоколу. На нее вообще не должен был повлиять арест, она подчиняется мне. Если она и убежала, то замерзла или заразилась. Все нормально. Вернуться она не сможет. А мне просто дадут новый объект.
– Мам, пап, пока! Я на работу! Второй день карантин, останьтесь пока в комнате, посмотрите вчерашнюю премьеру, мне ее Наташа расхваливала. – Антон постучал в закрытую белую дверь, но не стал заходить, чтобы не заразить родителей несуществующей болезнью.
Глава 8
Министерство занимало весь верхний этаж. Рядовые жители Воронежа даже не догадывались о его существовании. В лифте не было соответствующей кнопки, а чтобы попасть на нужный этаж, требовалось набрать секретную комбинацию цифр и прижать указательный палец к индикатору. Самой серьезной организацией считалось размытое словосочетание «Государственная служба». Работать там – престижно. Можно было носить красивые наряды и получать множество бонусов. А «министерство» звучало как-то тоскливо, да и