черного хлеба. Простенько, зато много.
Рыба была мне незнакома. О, неужели та самая стерлядь? А если и не та, а просто дальняя родственница той стерляди, воспетой поэтами, то все равно хороша. Не успел оглянуться, как все умял и принялся пить крепкий чай с куском пирога. Надеюсь, после такого чая не стану страдать бессонницей.
Анастасия Тихоновна, дождавшись, пока я все не доем и не выпью, подсела ко мне.
– Вы, если квартиру будете искать, не задаливайте, – сказала хозяйка. – Скоро в Череповец учащиеся нагрянут, все хорошие квартиры разберут.
– А в Череповце так много учащихся?
– Конечно. У нас ведь и реальное училище имеется, и техническое. Мальчишек со всех сторон везут – и из губернии нашей, и из Вологды с Тихвином. Жить-то им где-то надо? И девчонок везут в гимназию. У нас многие домовладельцы тем и живут, что жилье сдают. Если надо, я вам хорошую хозяйку найду.
Я немножко другими глазами посмотрел на Анну Тихоновну. Ишь – беспокоится о своем постояльце. А может, у нее какие-то свои выгоды? Но я пока не знаю – понадобится мне здесь квартира или нет.
– Спасибо, – кивнул я.
– Вы, Иван Александрович, по какой части служить станете? – поинтересовалась женщина.
Ишь, любопытно ей. Но мое назначение не бог весть какой секрет. Поэтому я ответил:
– По судебной. Завтра себя приведу в порядок, а послезавтра отправлюсь к председателю окружного суда, а тот уже скажет – здесь ли меня оставят, или в другой город пошлют.
– У нас останетесь, – заявила хозяйка, потом пояснила: – У меня брат в канцелярии господина исправника служит. Суд-то у нас окружной, на четыре уезда, но в Устюжне, Белозерске и Кириллове следователи уже есть, а наш с полгода как помер. Руки на себя наложил.
– А чего это он? – спросил я. Про смерть моего предшественника я не знал.
– Как чего? – хмыкнула хозяйка. – Работа у него тяжелая: то убийство, то кража, то еще что-нибудь. Убийства у нас не очень часто – не больше, чем два раза в год, кражи почаще. Но покойный следователь – натура тонкая, очень переживал. Он по вечерам себя водочкой и лечил. Пил сильно, жена от него ушла – с каким-то поручиком снюхалась и сбежала, так ему совсем тошно стало. Пока жена была, хотя бы присмотр был, а так… Вот взял как-то да и удавился. Брат мой ругался – мол, мог бы и записочку оставить, попрощаться да все разъяснить, а тут пришлось из-за него народ опрашивать. Так что, когда вы на службу-то выйдете, сильно не пейте. Жены у вас нет, присмотреть некому.
– Думаете, тоже решу удавиться? – усмехнулся я.
– Ну почему же сразу удавиться? Бывает, что и топятся или ядом каким травятся. Или если вам пистолет дадут, так и застрелитесь.
То, что гостиница не вариант для дальнейшего проживания, я убедился этой же ночью. Только улегся спать и заснул, как за стеной во дворе раздался шум. Похоже, что в гостиницу приехал очередной постоялец. Сначала ржал один конь, потом второй. Когда замолкли лошади, раздались человеческие голоса. И новоприбывшие разговаривали так, словно вокруг все были глухими или им было