Леонаров – лучшая девушка в мире, идеал.
– Я знаю, мои шансы невелики. И все потому, что родители мечтают подыскать ей мужа из Управления мостов и дорог, именно поэтому они и отослали ее к дяде Леонару. Ты понимаешь, в Кольмаре или Мюлузе нет свободных мужчин из этого ведомства, а неженатые сами принадлежат к их семейству. Луиза приехала два месяца тому назад. Она должна провести всю зиму в Париже.
– Она знает?
– Что?
– Что ей ищут мужа в Управлении.
– Разумеется. Но ей все равно. Она очень самостоятельная, ты даже и представить себе не можешь, насколько самостоятельная. У тебя просто не было времени ее оценить. В следующую пятницу постарайся пообщаться с ней больше. Если бы ты умел танцевать, это было бы куда проще! Не хочешь ли взять два-три урока танцев?
От уроков танцев я отказался. И слава Богу! Потому что Луиза, вопреки мнению славного Жюбера, терпеть не могла кружиться в объятиях кавалера.
Через две недели произошел маленький инцидент, которому я в тот момент придал большое значение – и, быть может, он действительно имел большое значение, но в несколько ином смысле.
Молодые инженеры, посещавшие дом Леонара, образовали группу, всегда держащуюся особняком, и использовали в своем кругу слова, которые были совершенно непонятны людям, не принадлежавшим к их сообществу.
Недолюбливал ли я их? Вероятно. Мне ужасно не нравилось то упрямство, с каким они называли меня комиссаром полиции. Это превратилось в игру, которая меня раздражала.
– Эй, комиссар! – мог окликнуть меня кто-то с другого конца гостиной.
Однажды Жюбер и Луиза болтали в уголке рядом с зелеными растениями, которые я вижу как сейчас. Какой-то молодой человек в очках подошел к беседующим и что-то тихо сообщил им, бросая насмешливые взгляды в мою сторону.
Чуть позже я поинтересовался у моего друга:
– О чем он рассказывал?
Тот смутился и пробормотал:
– Ничего.
– Какую-то гадость?
– Я скажу тебе после.
Между тем парень в очках переходил от одной группы к другой и, кажется, зубоскалил надо мной, веселя всех присутствующих.
Всех, кроме Луизы, которая в тот вечер отклонила несколько приглашений на танец и почти все время провела рядом со мной.
Оказавшись на улице, я спросил у Феликса:
– Что он сказал?
– Сначала честно ответь мне: чем ты занимался до того, как стал секретарем комиссара?
– Ну… Я работал в полиции…
– В униформе?
Вот, оказывается, в чем дело! Должно быть, этот тип в очках видел меня в полицейской форме.
Только представьте себе: рядовой полицейский среди этих господ из дорожного ведомства!
– А она что сказала? – Я почувствовал ком в горле.
– Она была великолепна. Она всегда великолепна. Ты не хочешь мне верить, но вот увидишь…
Бедный