каком же основании? – сощурился Гарп. – Может, стоит ещё и конфетку дать?
– Про конфету он не говорил. Он сказал, что мы не любим не тебя целиком, а только твой характер. А если тебя убить, то убьём и характер, и память, и тело, и вообще всё. Он сказал, что это нераци… Не помню слово. В общем, это плохо. Правильнее будет собственным примером показать тебе, как стоит поступать, а как нет. А потом он дал почитать Фолоку «Книгу Явлений», где это подробно описано. Там на полях были и комментарии этого служителя. Фолок впечатлился этой книгой и решил воплотить в жизнь всё, что там написано.
– Так-так, – заинтересованно проговорил Гарп. – Продолжай. Где же сейчас этот твой Фолок?
Линва попыталась скрыть накопившееся презрение и злость и решила сказать всё, что было правдой, и даже то, что правдой не было. В общем, она должна была любой ценой убедить Гарпа, чтобы тот выпил смесь из бутылки. (Курсивом будет помечено то, что является частичной правдой либо же вообще придумано.)
– А дальше, – сказала она, – всё пошло так, как и должно было: он очень много читал «Книгу Явлений», комментарии, обсуждал их со мной. Я была полностью согласна со всем этим. Впечатлившись знаниями, Фолок решил помочь тебе. Мы вместе с ним сколотили это помещение. Нам немного помогли и другие жители. Мы с Фолоком вместе обработали тебе раны, набрали лечебной травы, зашили швы. Фолок один не справился бы со всем этим. Я тебя навещала. Мы очень надеялись, что ты будешь хоть немного признателен за это. Хотя мы могли бы сто раз тебя убить, но ты – это ты, и имеешь право выбора. Мы лишь предлагаем тебе стать немного другим.
– Какая морализаторская речь, – издевательски заметил Гарп. – Прямо как в старой пьеске. Много напыщенности. Однако в одном ты точно права: если бы ты хотела меня убить, то уже убила бы. Думаю, я могу выпить лекарство. Тем более жажда меня уже замучила. Правда, может, ты хочешь посмотреть на мои мучения. Поэтому и ждала, когда я проснусь. Но не думаю, что ты способна на такое. Ладно, как говорится, за моё здоровье! – Он поднял бутылку, в которой оставалось чуть больше половины, и в несколько глотков осушил её.
Линва заворожённо смотрела, как Гарп пьёт.
«Давай же, действуй, – молила она неведомые силы. – Он говорил, что я не осмелюсь заставить его мучиться. Какой же он наивный! Да я хочу прямо здесь, в этом бараке, прямо сейчас увидеть все его мучения как можно ближе. Пусть у него пойдёт пена изо рта, разорвётся кожа; пусть его глаза выкатятся, как у краба. Он должен молить, чтобы я воткнула ему в горло нож, но такой милости он от меня никогда не дождётся. Ни за что! Я посмотрю на него, и, когда он совсем обессилеет, я…»
Голос Гарпа прервал поток её мыслей:
– Что ж, недурная штука, – показал он на пустую бутылку. – Немного горчит, ну да ладно. Сойдёт и так. – Он бросил бутылку на землю. Бутылка треснула и с тихим звоном рассыпалась у его ног. – А где сейчас Фолок? Что же он меня не навещает? Или он