священника, который отслужил мессу за успех армады и за англичан, что находятся на борту испанских кораблей. И да, я располагаю именами всех, кто при этом присутствовал.
– Англичане на борту испанских кораблей! – возмутился Лестер. – Какой позор!
– Люцифер с сонмом его присных проникли повсюду, – пожал плечами Уолсингем. – К тому же Арундел – крестник Филиппа Испанского. Чего вы ожидали?
– Когда армада вышла в море? – спросил Бёрли. – Она ведь уже вышла?
– Она еще в Лиссабоне. Мои осведомители говорят, что в ней около ста пятидесяти кораблей. Разумеется, не все военные. Среди них множество торговых и вспомогательных.
– Это будет самый большой в истории флот, вышедший в море. Если, конечно, ему удастся выйти. Смерть командующего два месяца назад, – Лестер с притворной скорбью перекрестился, – отбросила их назад. Санта-Крус знал толк в своем деле. Его преемник, этот Медина-Сидония, ничего не знает и не умеет. Он даже страдает от морской болезни! Хорошенький адмирал, нечего сказать!
– То, что восемь лет назад им удалось прибрать к рукам Португалию вместе со всеми кораблями в порту Лиссабона, стало величайшим подарком судьбы для них и величайшим несчастьем для нас, – заметил Бёрли. – Просто удивительно, что они так долго собирались. Разумеется, они надеялись, что кто-нибудь очень кстати для них посадит на трон Марию Шотландскую и сделает Англию католической, а им не придется даже пальцем пошевелить.
– Тем, что этому был положен конец, мы обязаны вам, – сказала я Уолсингему.
Его мрачные черты на мгновение смягчились. У него всегда был такой суровый вид, у моего шпионских дел мастера. Даже одержав победу, он не мог торжествовать.
– Она сама положила всему конец, – коротко кивнул он в ответ. – Я лишь разоблачил ее козни и интриги.
– Сегодня Англия остается величайшей угрозой торжеству Контрреформации. Во всех остальных землях Рим обратил эту волну вспять и начал наступление на протестантские завоевания, отыгрывая территории. Мы же остаемся единственной страной, где те, кто отвергает власть Рима, могут быть в безопасности и добиться чего-то в жизни. Поэтому они хотят уничтожить нас. Это вопрос религиозный, но в то же самое время и политический, – сказал Бёрли.
– А разве есть разница? – отозвался Лестер.
– Сколько, по-вашему, осталось времени до нападения? – спросила я Уолсингема. – Сколько у нас времени на подготовку?
– Они могут выйти в море со дня на день, – отвечал тот.
– Мы всю зиму приводили в порядок маяки и чинили прибрежные укрепления, – сказал Бёрли.
– Но нам всем прекрасно известно – а тут мы с вами можем говорить друг с другом без обиняков, – что у нас практически нет замков, способных выдержать натиск испанской осадной артиллерии, – заявила я. – Высадятся они, скорее всего, в Кенте, прямо напротив Фландрии. Кент – равнинная земля, преодолеть ее проще простого. У нас недостаточно оружия, а то, что есть, устарело. К тому же во всем этом деле имеется один большой вопрос: