тысячи других девочек.
Но что поделать, если посвятить свою жизнь шитью и домашним заботам казалось глупостью.
Пока Ава стояла перед надгробием, внезапно почувствовала, как всё её тело содрогнулось. Раскат грома? От трескучего разряда в воздухе девочка покрылась гусиной кожей. В глазах зарябило от того, что вокруг замерцали яркие искорки. Должно быть, приближалась гроза и творила такое со светом. Трудно сказать наверняка.
Что-то со свистом пролетело мимо её головы, и Ава, вскрикнув, отпрыгнула в сторону. На соседнее надгробие уселся ястреб и насмешливо уставился на неё чёрными глазами-бусинками. Ава облегчённо выдохнула и отняла руки от груди. Ястреб! Нечасто их можно увидеть в самом центре Лондона. Может, он улетел из магазина, где можно купить любое животное, какое только вздумается, или из зверинца. Какой же он красавец – точёный изогнутый клюв и блестящие перья!
Раздался гулкий свист, и в грудь птицы впилась стрела. Ава в ужасе закричала, когда на неё посыпались обагрённые кровью перья. Ястреб окровавленным комком повалился на землю. Кто сотворил такое? Кладбище было священным местом, кому бы пришло в голову охотиться здесь?
Ава попятилась, машинально протягивая руку, чтобы опереться на знакомый камень, но рука ухватилась за пустоту. Должно быть, она просчиталась и отошла не туда. Ава обернулась в поисках могилы своей матери.
Но её там не было.
Кладбище исчезло. Ава стояла в мрачном густом лесу, и к ней приближалась высокая бледная фигура. На мужчине был кожаный плащ, а его лицо было покрыто листьями и колючками. Нет, это борода. При слабом свете глаза обманывали. Девочка не могла отвести взгляда от мужчины. Он был и человеком, и деревом одновременно – громадная фигура с яростно пылающими глазами. Его кожа отсвечивала в темноте.
Он уверенно шёл прямо на Аву, и она попятилась, в горле у неё пересохло. Он смотрел прямо на неё.
– Отойди от моих крыльев или я растопчу тебя, козявка!
Бледной рукой он отшвырнул Аву в сторону, как будто она было веточкой. Девочка споткнулась и упала, когда он вынул нож из кожаных ножен на боку и наклонился, чтобы подобрать птицу. Он держал её за кончик роскошных золотистых с тёмными крапинками крыльев, таких длинных, что даже ему приходилось высоко держать руку, чтобы поднять тело над землёй. Один взмах, второй. Отточенными движениями он отделил крылья от обременявшего их тела. Обезображенная птица упала на землю, и охотник поднял над головой свой трофей, и его лицо исказилось гримасой яростного торжества, пока он смотрел, как кровь стекает вниз.
– Я получу свои крылья, Малайка! – прорычал он.
Внутри Авы всё сжалось от ужаса. Мужчина улыбнулся чему-то прямо над её головой и прикрепил крылья к своему ремню. Теперь Аве было отчётливо видно, что его одеяние, которое она в полумраке приняла за плащ, на самом деле было юбкой из перьев. Они трепетали и шуршали на ходу. На некоторых ещё хорошо были видны совсем свежие розовые пятна, на других кровь запеклась и потемнела. На его поясе были только крылья – никаких тел, никакой плоти. Что же это за охотник?