Он метался возле окна и истошно визжал, словно маленький поросёнок.
У меня в груди всё сжалось от этих слов. Я не понимал, зачем он мне это говорит. Не понимал, зачем улыбается в этот момент. Я хотел машинально отдёрнуть руку, но холодные пальцы Бреннана крепко держали мою ладонь. Он смотрел на меня, его лицо казалось безмятежным и счастливым. А пустые глаза были слегка прикрыты, будто он с удовольствием вспоминает этот момент.
– Да, точно, как поросёнок! – он даже тихо засмеялся от такого «удачного» сравнения. А потом неожиданно нахмурился, словно от досады и пояснил: – А вот его мать оказалась гораздо смелее. Когда она поняла, что Кевин остался в доме, то без малейшего колебания бросилась в горящий проём. Я всё ждал, когда она тоже закричит… Стоял на улице и всё ждал и ждал… Уже и Кевин заткнулся. Может он успел задохнуться дымом, а может огонь сожрал его. А она так и не закричала. А когда рухнули балки перекрытий, то я понял, что так и не дождусь от неё ни звука. Понимаешь? Я искренне надеялся, что они оба будут визжать, когда разжигал огонь. А она умерла молча…
Я вскочил на ноги и с силой выдернул свою ладонь из его ледяных пальцев. Может Бреннан не ожидал этого, увлёкшись этими воспоминаниями, может и не хотел больше меня удерживать, но я отпрянул от него на несколько шагов.
– Почему вы так говорите? – спросил я, голосом, захлёбывающимся от страха. – Почему вы говорите, что сами разожгли огонь?
– Потому что я это сделал, – обескураженно пожал плечами мужчина, словно объясняя что-то очевидное. – Когда они оба спали, я спустился вниз и поджёг шторы в гостиной. Они очень быстро разгорелись. А потом вышел на улицу. Но мать Кевина рано почувствовала пожар и успела выбежать ко мне, хотя я думал, что они оба окажутся запертыми на втором этаже. Она думала, что мальчик со мной. Она что-то говорила, кричала в истерике. Честно говоря, я не слушал её. А потом побежала обратно в дом за сыном…
Он внимательно посмотрел на меня, словно взволновавшись моей реакцией, словно она была ему не понятна. В нём не было агрессии или угрозы: только искреннее недоумение.
– Почему ты дрожишь и плачешь, Алан? – спросил он, протягивая ко мне свою руку. – Разве тебе не интересно? Ты же сказал, что Кевин был твоим другом. Разве тебе не интересно, как он вёл себя, когда горел?
– За… зачем вы это сделали? – пробормотал я всхлипывая.
Мистер Бреннан глубоко вздохнул, будто раздражённый непонятливостью маленького мальчика.
– Я же сказал тебе зачем, – произнёс он терпеливо и медленно. – Я хотел услышать, как они…
Я развернулся и побежал в дом, что было мочи, больше не в силах видеть этого человека. Я захлопнул дверь и дрожащими руками повернул замок. Судорожно обернулся, соображая, как ещё Бреннан мог проникнуть в дом. Обежал все окна и двери. Я даже задёрнул занавески, потому что мне было до безумия страшно видеть его силуэт, приближающийся к дому.
Раздался вкрадчивый стук в дверь.
– Алан!