аузские жители не испытали чувства горечи, не зная, что их ожидает по возвращении османского правления. А когда жителям островов, отличившимся на службе русским, было, наконец, объявлено об условиях мира и даже предложено переселиться в Российскую империю, то они, пожалуй, имели все основания сомневаться в своих грядущих перспективах на новом месте[726].
Военная база в Аузе, родившаяся в течение одной зимы 1770-1771 гг. и строившаяся до начала 1774 г., оказалась весьма примечательным сооружением, остатки которого различимы и поныне. Недаром об укреплениях Аузы восторженные наблюдатели писали как о «втором Кронштадте»[727] и сразу после ухода российского флота из Аузы подробный план этих укреплений был составлен французами и вышел в знаменитом труде графа Шуазеля-Гуффье. Шуазель-Гуффье наблюдал в Аузе в 1776 г.: «Все, что построено русскими, еще существует. Многочисленные батареи для защиты входа в бухту они расположили по правую сторону от порта и на рифах, чтобы огонь перекрывал пространство вместе с первыми батареями. Этого огня было бы более чем достаточно, чтобы поразить турецкие корабли, однако превосходная артиллерия стала почти бесполезной из-за медлительности, с которой она служит. На возвышении, которое закрывает порт с северо-запада, и около батареи, о которой я говорил, была мачта, служившая, чтобы сигналить судам, которые было видно издалека. На берегу были магазины, кузницы и судоремонтные мастерские. Именно в этой части стояли на якоре большинство кораблей эскадры. И сейчас она загромождена каркасами нескольких судов, которые были не в состоянии служить русским в момент их ухода, они были оставлены или потоплены… Между этой частью и деревней Наусса находятся две скалы. На одной были два хороших пороховых склада, на другой – дом адмирала Свиридова[728], который был командующим.
Деревня Наусса очень мала, но там построили большие казармы, в которых размещались 4000 русских регулярных войск, 1000 матросов, 12000 албанцев, и 3000 греков[729]».
Будни и праздники Архипелагского княжества
Архипелагское княжество всю свою недолгую жизнь находилось в состоянии войны, и российские военные вместе с нерегулярным «албанским» войском оказывались в постоянном движении, участвуя в военных операциях (обычно летних) или круглогодичном крейсировании (о военных действиях и крейсировании см. гл. 4).
Исключение делалось только для судов, требовавших ремонта. Ремонт изъеденных «червями»[730] и разрушающихся корпусов требовал и умения, и значительных запасов корабельного леса, которого не хватало на островах Архипелагского княжества (корабельный лес имелся на о. Тассос, но этот остров так и не стал «российским»). Адмиралтейство на Паросе едва ли могло справиться со всей ремонтной работой (напомним, что починить корабль «Св. Ианнуарий» (Януарий) в 1774-1775 гг. на Паросе так и не успели). Потому-то важной базой для ремонта судов стала Мальта. Как сообщалось, с 25 января по 4 апреля 1771 г. мальтийцы при благосклонном согласии магистра ордена Ф.-Э.