внимательно посмотрел на него. Луций выглядел непринуждённо, но в его голосе чувствовалась настороженность.
– У меня есть комната, – наконец сказал Квинт, откусывая хлеб. – В другой части Субурры. Место не шикарное, но лучше, чем это…
– Откровенно говоря, даже тоннель в Клоаке лучше, чем это, – перебил его Луций, окинув взглядом заплесневелые стены.
Квинт проигнорировал замечание.
– Нужно проверить, что осталось от моих вещей. Если эти твои Вепри ещё не вычислили, где я живу, нужно забрать всё ценное.
– Ну, тогда я с тобой, – тут же отозвался Луций, с довольной ухмылкой. – И, кстати, никакие они не мои.
Квинт тяжело вздохнул и поднялся на ноги.
– Ты понимаешь, что если мы наткнёмся на них по дороге, всё это закончится очень плохо?
– Ну, – Луций задумчиво пожевал хлеб. – По крайней мере, мы будем сыты.
– Очень смешно.
– Конечно, командир. Если не смеяться, остаётся только бояться. А как только начинаешь бояться – недалеко и в ящик сыграть.
Квинт покачал головой и направился к двери.
– Пошли. И постарайся хотя бы минуту вести себя серьёзно.
– Да, центурион, – Луций картинно прижал руку к груди. – Веди нас, полководец.
Квинт коротко фыркнул, но ничего не ответил.
Когда они вышли за порог, Квинт инстинктивно поморщился. Ночная тьма, скрывавшая детали, уступила место безжалостному утреннему свету. Теперь переулок предстал во всей своей отвратительности.
На земле валялись остатки ужина какого-то пьянчуги, перемешанные с отбросами и осколками разбитого кувшина. На углу лежала мёртвая крыса, чей хвост лениво шевелился под порывами ветра, а посредине улицы тек ручеёк густой жижи, и происхождение её точно лучше было не выяснять.
– Прекрасно, просто прекрасно, – пробормотал Квинт, стараясь наступать только на сухие участки дороги. Он был солдатом до мозга костей, и грязью его было не смутить, но одно дело – война, а вот городская грязь… Он передёрнулся. Было в ней что-то безмерно отталкивающее.
– Добро пожаловать в Субурру, – усмехнулся Луций, ловко лавируя между грязными пятнами. – Знаешь, говорят, это место обладает своим шармом.
– И кто говорит? Крысы? – Квинт бросил взгляд на группу детей, копающихся в отбросах у соседнего дома.
Двигаясь вперёд, они старались держаться в тени, избегая ненужного внимания. Узкие переулки сменялись более широкими улицами, где уже кипела жизнь.
Луций словно рыба в воде двигался легко и непринуждённо, сливаясь с толпой. Квинт шёл за ним, глядя на лица окружающих и пытаясь уловить тень угрозы.
– Дальше будет получше, – сказал Луций, оборачиваясь.
И правда, через несколько кварталов грязь начала уступать место относительно чистым улицам, вымощенным неровной брусчаткой, а запахи помоек смешивались с ароматом жареного мяса и свежеиспечённого хлеба.
– Видишь? – Луций махнул