она, следуя приказу, всегда открывала глаза. Только это он мог,. Но как бы он не приказывал ей прийти в себя, все было бессмысленно. Открыв глаза, такие серые и пустые, она без чувств упала снова на подушку.
Дигон зашел в спальню юной волчицы, и ужаснулся. За долгие годы, что он прожил, он видел такое впервые. Орки не знаю, что такое истинная пара, понравилось, стукнул, полюбил. Но чтобы так, медленно умирала от потери любимого молодая волчица, он видел впервые. И что огромный сильный альфа, в ужасе сжимал кулаки, и не знал, что ему делать.
– Она умирает Дигон. На ее глазах убили ее истинного, и она прыгнула за ним в похоронный костер. Я не дал ей умереть. Думал, что смогу забрать ее боль. Но сейчас, смотря на ее муки, я не знаю, что мне делать, – сказал отец, встав с пастели дочери, и подошел к окну.
– Отдай ее мне, – сказала Дигон, подойдя к отцу.
Отец хмуро повернулся, не понимая, его намеков. Она была его любимицей, и тут какой-то орк, просил ее, ему отдать.
– Не смотри ты на меня так, я же ей в прадеды гожусь, – сказал Дигон, успокоив рык альфы.
– Тогда объясни! – сказал гневно отец. За свою семью, а тем более за Аталию, он убил бы любого, не задумываясь.
– Я просто хочу помочь, – подняв руки вверх Дигон, увидев как у отца от рыка проснулся волк, и глаза стали чернеть. – Она же умрет, ты сам сказал, потому что жить не хочет. Я увезу ее в Оргинор. Я буду ее беречь, как свою дочь, обещаю. Но она должна включить эмоции, и выпустить своего волка, это же он рвется, и убивает ее, она должна найти смысл для чего жить, – сказал Дигон, положил руку на плечо моему отцу.
Отец осознал смысл его слов, что может он с ней слишком печётся, а оказавшись одной в чужой столице, она сможет прийти в себя.
С рыданиями сестры и мамы, и до хруста сжатые кулаками отца, меня как нежить, полуживую, погрузили в повозку, и тронулись в путь. Я лежала и даже не осознавала, что меня ждет, куда меня везут, что хотят от меня, ведь мне было все равно.
С тех пор прошло много лет, мы долго живем. Совершеннолетие оборотней происходит в шестьдесят пять, и через полгода я стану совершеннолетней волчицей. В каждой провинции у меня был бы разный возраст, на эльфийском я была бы двухсотлетней, для орков тридцатилетней, для демонов сто девяностолетней, хорошо, что я оборотень, эльфы совершеннолетними становиться к пятистам годам.
Да, многое прошло за шестьдесят лет, и самая моя большая благодарность, это Дигону. Он спас мне жизнь. Тогда он забрал маленькую израненную девочку, и помог ей выжить. Я не буду говорить, что все забыла, нашла смысл жизни, и отреклась от мира. Нет, я ничего не забыла. Калиб, умер и я осознала, что умерла вместе с ним. Осознала для себя, что никогда не смогу больше никого полюбить, ведь волк любит всего раз.
Я могу обращаться в любое время, когда пожелаю, но самое тяжелое это полнолуние. Когда волк берет в свои руки все мое сознание и тело, и пытается заполнить свою пустоту в душе. Этот жуткий период моей жизни, я провожу в темнице, глубоко под землей. Время ничего не забирает, не стирает, а просто заставляет