точно! Устал с дороги. От Луги на перекладных целый день до Питера добирались.
Рылеев помог гостям раздеться и, перед тем как проводить Михаила в гостиную, предложил:
– С вашего позволения, я препоручу мальца своей супруге Наталье Михайловне?
– Буду премного вам благодарен.
– Натали! – позвал Рылеев.
Проведя Василия на женскую половину дома и коротко объяснив жене, в чем дело, Рылеев, наконец, ввел Романова в круг собравшихся заговорщиков.
– Друзья! Позвольте вам представить Михаила Павловича Романова! – он выдержал небольшую паузу, оценивая реакцию своих друзей, затем тут же уточнил:
– Полного тезку его императорского высочества! – явно послышался легкий одновременный выдох доброго десятка человек, и даже раздался легкий смешок, немного разбавивший тревожную атмосферу собрания. – Прибыл к нам из Михайловского по рекомендации нашего милого друга Пушкина. Причем, Пушкин сообщает, – Рылеев потряс рукой, в которой держал лист, исписанный рукою поэта, – что его, а теперь и наш гость человек весьма осведомленный и имеющий возможность помочь нам успешно завершить задуманное нами дело.
Романов, польщенный такой характеристикой, которую ему дал сам Пушкин, слегка раскраснелся от волнения, поклонился сразу всем и произнес немного дрожащим голосом:
– Приветствую вас, господа декабристы! Готов приложить все свои силы на благое дело освобождения матушки России от ига самодержавия.
Он внимательно рассматривал присутствующих, переводя взгляд с одного на другого, а те были немного шокированы таким обращением – «Декабристы»! А ведь и верно – декабристы. Однако все продолжали молча наблюдать за Романовым в ожидании того, что он им скажет. А Михаил решил дальше не интриговать заговорщиков, понимая, что те и без того находятся в сильном возбуждении накануне восстания и усталости за целый день совещания. Впрочем, и сам Романов устал после такой длинной и ухабистой (от слова «ухаб») дороги.
– Для начала скажу, что Пушкин порывался ехать к вам вместе со мной, и мне стоило большого труда уговорить его не делать этого.
– Это правильно! – кивнули одновременно Пущин и Рылеев.
– Однако это же и затруднит мне объяснение с вами, поскольку Александр Сергеевич почти за сутки общения со мной, уже все понял, а у нас с вами сейчас слишком мало времени, чтобы вдаваться в детали объяснения, кто я такой и зачем прибыл. Посему, прошу вас, господа, просто послушайте меня и доверьтесь рекомендации Пушкина.
Романов на пару секунд замолчал, облизывая губы и набирая в легкие побольше воздуха и одновременно стараясь распознать всех присутствующих, которых прежде видел лишь на портретах. Здесь были Арбузов, Михаил Бестужев, Михаил Пущин, Репин, пришел Александр Бестужев. Приехали Краснокутский и Корнилович с сообщением о часе присяги. А вот «диктатора» Трубецкого не было.
– Я – историк по образованию, окончил Московский университет. И прибыл сюда к