а заговаривать первой меня отучили ещё в первые недели, которые я провела в доме Иргана. Во-вторых, мне стало очень страшно! Вдруг господин вернёт меня обратно?
– Мама, – упрямо твердила малышка и смотрела на Розу исподлобья. Глядя на крохотную, но очень сердитую госпожу, мне впервые за долгое время вдруг захотелось улыбнуться. – Мама, мама, мама!
– Довольно, – холодно произнёс Этвеш и сурово глянул на служанку. – Отведи её в сад.
Роза подхватила ребёнка на руки и вышла, оставив меня наедине с господином. Воздух в комнате вдруг сгустился до состояния киселя, и я опустила голову.
– Прошу прощения, я…
– Вы ни в чём не виноваты, – резко оборвал он и потребовал: – Присядьте.
Я растерянно осмотрелась и направилась к одному из мягких диванчиков, медленно и плавно, как нравилось Иргану. Приподняв юбки, грациозно присела и сложила ладони на коленях.
– Слушаю вас, господин.
Тишина, которая зазвенела после моих слов, казалась всё более оглушительной, потому что Этвеш заговаривать не спешил. Я же не смела поднять взгляд, рассматривая свои подрагивающие пальцы и аккуратно подстриженные ногти.
– Как вы себя чувствуете? – вдруг спросил мужчина.
Это было так неожиданно, что я растерянно посмотрела на него, думая, будто ослышалась.
– Что, простите?
– Вам хорошо спалось на новом месте? – допытывался он.
Вспомнив сон, я вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и заученно улыбнулась, проговорив нараспев:
– Спасибо, господин, я прекрасно выспалась и полна сил.
Этвеш нахмурился, уголки его губ опустились, и я занервничала, полагая, что он хотел услышать нечто другое.
– Вам нравится ваша комната? – продолжился допрос.
Ладони вспотели, и, чтобы скрыть это, я переплела пальцы. Что ответить? Я так нервничала, вступая в новый дом, что едва могла вспомнить, какую комнату мне выделили. Там было окно – это точно, но каким оно было, не могла сказать. Одна створка или две? Висели ли шторы? Я не знала. Зато до мельчайших подробностей описала бы вид, который открывался из него.
Уцепившись за эту мысль, я сильнее выпрямила спину и смело посмотрела на Этвеша.
– Благодарю за заботу, мне очень понравилась комната.
– Хм…
Кажется, он не поверил, потому как едва заметно склонил голову набок и сильнее прищурился. Его колкий взгляд жёг мне кожу, Ирган никогда не смотрел так. Он либо любовался своей куклой, либо вспыхивал от ярости.
– Предполагал, что вы будете жаловаться на тесное пространство и простую мебель.
В груди ёкнуло:
– Мне надо было пожаловаться?
И вдруг его глаза заблестели, как если бы мужчина улыбнулся.
– А своего мнения у вас нет?
Я запаниковала – что он от меня хочет? Как ответить так, чтобы ему понравилось? Почему мужчину интересует моё мнение? Разве куклы могут думать? Они лишь играют роль, отведённую хозяином. Хочет, чтобы я была няней? Конечно, я и это освою. Нужно лишь время