летим на Крастейлер! – проорала Сма.
В небесах появился громадный серебряный младенец с блаженной улыбкой на лице, сверкающий, освещенный лучами. Вокруг него вращались другие фигуры.
– Ну и что? – взревела Хрин, когда молния от мегамладенца ударила в зверя-землю и прогрохотали невыносимые раскаты грома. – Крастейлер – это Открытое скопление, в нем не меньше полумиллиона звезд!
Сма замерла.
Голограмма приняла тот же вид, что до катаклизма. Снова послышалась музыка, только теперь более тихая, очень успокаивающая. Вокруг стояли ошарашенные члены экипажа; многие озадаченно пожимали плечами.
Рыба и Скаффен-Амтискав обменялись взглядами. Корабельный автономник в руке Сма вдруг превратился в голограмму рыбьего скелета. Маленький «Ксенофоб» – Скаффен-Амтискав – задымился, начав кувыркаться и распадаться на части. Тот и другой обрели свой прежний облик. Сма медленно повернулась и посмотрела на них обоих.
– Открытое… скопление?… – повторила она и сняла желто-коричневую голову маскарадного костюма.
Рот ее искривился в улыбке. Скаффен-Амтискав за долгие годы научился воспринимать такую улыбку не иначе как с трепетом.
«О, черт».
«Кажется, перед нами рассерженная женщина, Скаффен-Амтискав».
«И не говорите. Есть предложения?»
«Никаких. Берите все это дело в свое поле, а я уношу мою рыбью задницу подальше».
«Корабль! Вы не можете так со мной поступить!»
«Могу и поступаю. Это ваш прототип. Поговорим позже. Пока».
Сма почувствовала, как рыба обмякла в ее руке, и выронила водного обитателя на залитый водой пол.
Скаффен-Амтискав, теперь уже в своем обличье, парил перед ней, излучая бесцветную ауру и чуть наклонившись вперед.
– Сма, – тихо сказал он. – Мне очень жаль. Я не лгал, но я обманывал.
– В мою каюту, – спокойно проговорила Сма после небольшой паузы. – Извините нас, – сказала она Дисгарву и Хрин и пошла прочь в сопровождении автономника.
Сма, одетая лишь в шорты, парила над кроватью в позе лотоса. Костюм Ксени валялся на полу. Она секретировала спокойствие и выглядела скорее грустной, чем разъяренной. Скаффен-Амтискав, ожидавший взбучки, при виде такого сдержанного разочарования чувствовал себя ужасно.
– Я думал, что если скажу вам, то вы не полетите.
– Автономник, это моя работа.
– Я знаю. Но вы так не хотели улетать…
– По прошествии трех лет, без всякого предупреждения – а вы чего хотели? Но вспомните: разве я долго сопротивлялась? Даже зная про дублершу. Бросьте, автономник. Вы мне все объяснили, и я согласилась. Не стоило скрывать, что Закалве от нас ускользнул.
– Извините, – тихим голосом сказал автономник. – Я понимаю, что повел себя неправильно, но мне и правда очень жаль. Пожалуйста, скажите, что сможете простить меня… когда-нибудь.
– Только не пережимайте с раскаянием. Просто в будущем говорите все напрямую.
– Хорошо.
Сма