Тагильцев мне тоже самое сказал. Но я всё равно приехала.
– Надо слушать адвоката, Анна Егоровна.
– Я вас очень-очень прошу.
– Рад бы, но пока не могу.
– Почему?
– Не вижу надобности. Задержали вашего мужа в субботу. Сегодня? Да и… – он сделал паузу и внимательно посмотрел на посетительницу. – Интересы следствия не позволяют этого сделать. Ваш муж подвергнут аресту не за какую-нибудь мелкую хулиганку, а он проходит по очень-очень серьезному делу, влекущему для него тяжкие последствия.
– Значит, не разрешите свиданку, да?
– К сожалению.
– Обидно, конечно, – женщина тяжело вздохнула, – но ничего не поделаешь.
Коротаев спросил:
– Любите мужа?
Женщина грустно улыбнулась.
– Какая любовь?! По тюрьмам шляется… Почти не вижу. Любви никакой нет, но он мне законный муж, какой-никакой, а муж, поэтому обязана…
– Повезло.
– Мне?!
– Нет, не вам, а мужу. Насмотрелся я… Другие-то как? Чуть что – рысью бегут-спешат оформить развод.
Женщина авторитетно сказала:
– Не по-людски это, не по-божески… Перед Господом поклялась я, что в радости и в горе… Я не клятвопреступница, – женщина встала. – Извините, что побеспокоила. Пойду.
– Одну минуточку.
Женщина с надеждой посмотрела в глаза следователя.
– Что? Передумали?
– Нет, но все-таки присядьте. Вы, видите ли, есть в списке свидетелей по делу.
– Я?! Свидетель? – женщина покачала головой. – Я – жена, а не свидетель.
– Ну, жены-то как раз и чаще всего бывают свидетелями. Так вот: если вы не возражаете, то я допрошу вас в качестве свидетеля по делу вашего мужа. Все-таки не совсем напрасной будет ваша поездка. Я бы все равно вас вызвал на допрос, а тут…
– Нет, я не возражаю, но вряд ли я буду вам полезна. Плохой я свидетель: ничего не знаю. Никогда не влезаю в дела мужа.
– И все же… – Коротаев, порывшись в столе, достал несколько листов, видимо, заранее заготовленных. Заполнив, пустые графы своим мелким-мелким подчерком, он сказал. – Анна Егоровна, что вы можете сказать… Да… Я должен вас официально предупредить, что вы, будучи близким родственником, вправе отказаться свидетельствовать, согласно норме Конституции России, против мужа, если свидетельские показания каким-либо образом могут ухудшить положение подследственного Шилова. Вы воспользуетесь правом отказа от дачи показаний или нет?
– Не вижу смысла. Вряд ли мои показания могут отрицательно сказаться на судьбе мужа. Я уже упоминала, что ничего не знаю.
– Однако, пусть даже так, по закону обязан допросить свидетеля.
– Так… спрашивайте.
– Анна Егоровна, вы в курсе того, что совершил ваш муж Шилов Евгений Дмитриевич?
– Афанасий Петрович, адвокат, утром сказал, что, будто бы, мой муж имеет какое-то отношение к сбежавшему от суда Курдюкову.
– Да… Что вы можете сказать?
– Я адвокату сказала и вам скажу: не мог мой муж убить Курдюкова!
– Почему