на девушку, облизывая ее тело. Вермандо отвернулся. Стыд обжигал его щеки так, будто он стоял совсем рядом с костром. Советник же жадно впитывал в себя каждый крик и каждую морщинку на гримасе боли Нэриссы. Сегодня ее страдание было его желанным десертом – торжеством победного пира над Вермандо.
Глава 8
ЗАПОВЕДЬ 4. СТРЕМИСЬ ПОСТИГНУТЬ ЕГО ЗАМЫСЕЛ, ЕГО ИСТИНУ.
«Мой дух, ты слаб. Занесена, как плеть,
Неотвратимость смерти над тобою.
В богоподобной схватке с немотою
Я слышу гул: ты должен умереть.
Орлу не вечно в синеву смотреть.
Но легче жить, когда всплакну порою,
Что я восходу веки не открою
И не сплету лучи в густую сеть.
Разлад с самим собой, а не отраду
Ума победы смутные родят.
Гляжу на мрамор – нет с печалью слада:
Красу Эллады растоптал распад –
Обличье Времени, – так волн громады
Величье солнца в бешенстве дробят».
– Джон Китс.
Год спустя.
Приглушенный собачий лай ободрал воздух тупым заржавевшим железом. Он ощущается как кашель зараженного Черной Смертью. На улицах утопающего в глубоком эбонитовом мраке города, духами парят отблески факелов. Смазанными нечеткими пятнами, как солнечный свет, пузырящийся над дном океана. Далекий, священный и недоступный жителям Дэррханама. Каменные сооружения Лунденвика напоминают обжитые мавзолеи. От них веет таким же отчаянием, едким и горьким. Так пахнет в мшистых заплесневелых гробницах. В переулке между пабом и продуктовой лавкой грязный выпивоха с небритым лицом зажимает рот вырывающейся горожанке. Ее белая шейная косынка упала в грязь, прямо под сапоги мужчины. Он склонился над ней, вжимая телом в стену. Лицо девушки опалило горячее дыхание, пропитанное спиртом и луком. Он дышит тяжело и рвано. На щетинистых щеках виднеются розовые пятна и мелкие порезы. Он грубо рвет ее декольте и бесцеремонно задрав юбки, приподнимает за бедра. Каждый толчок внутри ее тела сливается в унисон с болью от царапающей спину шероховатой стены дома. Она ощущает противное и жидкое тепло внутри. Крики о помощи заглушил шум дождя.
Допив вторую кружку пива, Вермандо поспешил на главную городскую площадь, где вот-вот должна была свершиться казнь. Еще издалека завидел он огромное столпотворение вокруг деревянного помоста, на котором сутулый старик болезненного вида зачитывал приговор для мрачных безмолвных мужчин с веревками на шеях. Его то и дело срывающийся на хрип голос разносился по улице, утопая в шумных волнах разговоров народа.
– Воровство, тем более у высокопоставленных лиц – наказуемо! Посему Высший Суд Лунденвика признает этих людей виновными и выносит им приговор в виде смертной казни через повешение!
Люди загалдели – кто-то, встречая это заявление в радостном предвкушении кровавого зрелища, а кто-то возмущенно и недовольно.
– Стоять! – крикнул