из окна высотки на бульваре Яна Райниса выбросился мужчина. СМИ сообщают, что за пару дней до самоубийства он снял со счета крупную сумму денег…
Звук его голоса казался невыносимо громким, меня затошнило. Я поднялся на ноги и быстро направился в уборную. Поймал удивленный взгляд Алексея и обернулся к напарнице:
– Оксана, я в туалет.
Она с тревогой посмотрела на меня и врубила настольный таймер, отсчитывающий время, за которое я должен успеть вернуться. А я дошел до туалета, открыл кран, закрыл сливное отверстие ладонью и подставил затылок под ледяную воду. Я стоял так всего секунд тридцать, но, когда поднял голову, увидел рядом Оксану в ИМП.
– Что с тобой? – спросила она, подозрительно прищурившись.
– Башка болит, – ответил я и попытался пройти в кабинку, но Оксана преградила мне путь.
– Сначала надень это. – Она протянула мне ИМП. – Я должна быть уверена, что ты в порядке.
– Дай мне минутку, – попросил я. Звук собственного голоса показался оглушающе громким и вызвал новый приступ тошноты. Я слегка отстранил девушку, взялся за ручку, но Оксана снова остановила меня.
– Надень, – угрожающе прошипела она. – Или я вызову группу.
Поняв, что девушка не отстанет, я взял устройство и надел на голову, но вспышка внезапно усилившейся боли заставила меня тут же сдернуть его. Я сделал это машинально, совсем не думая о последствиях, и тут же увидел, как Оксана изменилась в лице. Она попятилась и, глядя на меня с таким ужасом, словно я на ее глазах превратился в чудовище, стремглав вылетела из туалета.
Я зашел в кабинку, опустил крышку унитаза и сел. Так больно мне давно не было. Я умел предугадывать приступы и справляться с ними до того, как меня начнет выворачивать наизнанку. Но сейчас боль почти парализовала меня, я не мог заставить себя встать и пойти за таблетками, казалось, одно движение – и моя голова взорвется.
В дверь забарабанили. Тяжелые удары набатом зазвучали в ушах, и я едва не застонал. Почему они не оставят меня в покое?
– Кирилл, немедленно выходите! – загрохотал незнакомый мужской голос.
Дверца кабинки распахнулась, и я увидел, что на меня направлены стволы автоматов. Трое крупных мужчин в масках и военной форме держали меня на мушке. На голове каждого из них был ИМП.
– Поднимите руки и встаньте! – рявкнул тот, что стоял справа.
Я подчинился, и он, опустив оружие, схватил меня и резко заломил мне руку за спину. Плечо прошила боль, я не выдержал и заорал. И в этот момент почувствовал, словно к мозгу прикасается легкое перо. Головная боль начала отступать, тошнота исчезла. И я не услышал, а скорее ощутил внутри себя чье-то присутствие и намерение.
«Я помогу».
Военные выволокли меня из туалета и уложили лицом в пол. Затем одним рывком подняли и перевернули. Я почувствовал, как на лбу, запястьях и лодыжках стягиваются ремни, и понял, что меня привязали к передвижной кушетке.