Ты, кстати, не слишком много сегодня принял?.. Ну ладно-ладно, – он понимающе усмехнулся. – Тогда, значит, завтра в шестнадцать ноль-ноль должен быть у меня. Да, выбритый и накрахмаленный. В шестнадцать и ни минутой позже. Насчет билета пойди к начальнику аэропорта…
С трубкой, прижатой к уху, Эдгар стоял онемевший и растерянный – слишком уж круто все поворачивалось. Он только кивал в ответ на пояснения Главного. Задавать вопросы в такой ситуации было бестактностью – ясно, что не к теще на именины приглашают.
Минк уловил его замешательство и сомнения.
– Ну что замолчал? Озадачил я тебя?.. Ничего-ничего. Знаешь, когда судьба стучится в дверь, мужчина не вправе прятаться, а должен смело выходить ей навстречу… До завтра.
Он положил трубку и, подумав секунду, нажал клавишу на селекторном пульте.
– Виктор Иванович?
– Так точно! – не по-ночному бодро отозвался голос.
– Вы еще бдите?
– Так же, как и вы, Игорь Евгеньевич. Не каждый день правительственная комиссия наезжает. У всех должна голова болеть…
– Вы уж простите, Виктор Иванович, но я вам еще головной боли добавлю чуток. Мне нужно ввести одного человека в основной экипаж, не из наших… Вы не сможете побыстрее провести его по своим каналам?
– Надеюсь, он не американский шпион?
– Надеюсь, – не остался в долгу Минк. – Тут сложность вот в чем: через неделю он должен на комиссии представлять мою машину. Так что я очень прошу вас сделать все необходимое пооперативнее.
Динамик долго молчал. Потом принадлежащий Виктору Ивановичу голос заметил снисходительно:
– Разыгрываете, Игорь Евгеньевич. Его даже на аэродром никто не пропустит…
– Да нет, розыгрышем здесь не пахнет. Просто он отличный пилот. Я его уже вызвал.
– Игорь Евгеньевич, я вас умоляю… Давайте хоть на сей раз без экспериментов. Кто он такой – господь бог? Есть же два дублера, есть в конце концов целая эскадрилья проверенных подготовленных ребят…
Серьезное должностное лицо явно наслаждалось своей невидимой, но прочной властью над этакой важной птицей. Хотя Виктор Иванович не демонстрировал ее, а даже наоборот – преподносил зависимым, подчиненным тоном. Но Минка это не раздражало – нужно уважать чужое удовольствие. К тому же как истинно интеллигентный человек он привык относиться терпимо к людским слабостям.
– Виктор Иваныч, уважьте стариковский каприз. Раз в шестьдесят лет могу я себе позволить? Для меня этот парень как талисман, что ли…
– Как не уважить, товарищ Минк, вы царь и бог… Вам все позволено! – нагло льстило должностное лицо, отлично знавшее, кому и сколько позволено. – Это я, бессловесный исполнитель, могу только по инструкции. Вверх-вниз, как муха на булавке, – мялся Виктор Иванович, не зная, как подать свое согласие.
– Ну вот и хорошо. Чувствую, что убедил вас, – помог ему Минк, чтобы закончить наскучивший уже разговор. Он, конечно, ни секунды не сомневался, что все будет так, как нужно ему.
В доме было