под усохшей плотью. Руки покойника были вытянуты вдоль тела, но пальцы скрючены, будто сведены судорогой.
Однако самым ужасным было лицо. Губы совершенно не скрывали челюсти, и казалось, что Румпф скалится, но в злобе или в адском веселье, угадать было невозможно. А еще глаза… Вот уж поистине мороз бежал по коже при взгляде на них, потому что веки будто скукожились над глазными яблоками, и они почти выкатились из глазниц.
Да, тут было от чего не только передернуть плечами, но и перекреститься. Но самым мерзким было то, что последняя надежда, пусть и слабая, однако теплившая, не сбылась. Такое мог проделать только хамелеон.
– Проклятье, – тихо выругался Котов, распрямляясь.
– И что же вы углядели, Олег Иванович? – ехидно полюбопытствовал Стеценко.
– Человеку такого не сотворить, – честно ответил Олег.
– Я же говорю – бесовщина, – отозвался Рыкин.
– Всё это чушь и фантазерство, – отмахнулся Петр Назарович. – Подозреваю, что ему под кожу ввели какой-то раствор, который и сделал это. Любая бесовщина – это дело рук человека. Вот вам мое первое заключение. А вы, Сан Саныч, сыщик, вот и ищите того химика, кто этот раствор создал. Иного объяснения тут нет и быть не может.
– Мы будем искать, – прохладно ответил Рыкин, – а вы лучше внутрь тела загляните, может, еще какое заключение дадите.
– Даже не сомневайтесь, – заверил Стеценко. – Как только посторонние покинут покойницкую, так и вскрою, и загляну, и заключение дам полное.
– Всего хорошего, Петр Назарович, – поклонился Котов и первым направился на выход.
– И вам, Олег Иванович, – бесстрастно ответил полицейский доктор.
Александр Александрович просто поклонился и последовал за приятелем. Однако уйти они не успели, потому что в дверном проеме показался господин Путилин. То ли необычная смерть, то ли подданство покойника, но скорее всего все-таки первое, привели начальника петербургского сыска в Обуховскую больницу в поздний час.
Взгляд Путилина остановился на Котове, и тот расцвел приветливой улыбкой.
– Доброй ночи, Иван Дмитриевич. Рад видеть вас в добром здравии.
– Доброй ночи, Олег Иванович, – ответил Путилин. – А вы всё по покойницким ходите на трупы полюбоваться. Впрочем, подобная смерть не могла остаться без вашего внимания. Слухи или…
– Это я обратился к Олегу Ивановичу, – Рыкин встал рядом с Котовым. Своему начальнику и кумиру он не собирался лгать. – Дело в том, что смерть необычна, даже попахивает чертовщиной, а Олег Иванович сейчас бывает в мистических обществах. Собирает материал для новой книги, и мне подумалось, возможно, он сумеет раздобыть сведения, которые могут быть полезны.
– Я бы искал среди ученых, – донесся из-за спин Котова и Рыкина голос Петра Назаровича.
Александр Александрович обернулся и ответил уже иным тоном:
– А кто сказал, что среди мистиков и сатанистов не может быть ученых?
Путилин с минуту смотрел в задумчивости на Котова, после хмыкнул