нечего терять, так чего же мне бояться?
Расположенный далеко на северо-западе от Ангкор-Вата храм Пхимеанакас по-прежнему сиял, как солнце, хотя ему было уже более ста лет. Это сооружение было трехуровневым, и на каждой из его сторон вверх уходили крутые ступени. По бокам лестниц располагались статуи львов, а на углах каждого из уровней стояли массивные каменные слоны. Центральная башня на верхнем уровне, квадратная у основания и сходившаяся на конус на вершине, была покрыта золотом. Казалось, что эта сияющая в лучах солнца позолота, блеск которой было видно издалека, вселяла в древний Пхимеанакас жизнь.
Территория вокруг Пхимеанакаса была расчищена от больших деревьев, чтобы они не заслоняли величественный храм. Индраварман стоял в его внутреннем дворе, ощущая босыми ногами тепло нагретых солнцем каменных плит, и внимательно изучал своего противника, Асала. У обоих мужчин в руках были щиты и деревянные тренировочные сабли. Индраварман любил устраивать показательные бои со своими военачальниками, а Асал был лучшим соперником. Вокруг дерущихся собралась толпа из более чем сотни воинов; головы их были склонены перед королем, но глаза устремлены на соперников. Позади воинов слуги держали наготове лошадей и слонов. Еще дальше расположилось несколько чамских философов, с которыми Индраварман любил вести беседы.
Учебный бой должен был начаться только по команде короля, а он пока наслаждался видом храма. Сейчас он думал о том, как кхмерам удалось добыть такое количество золота, а также следует ли ему велеть содрать его, чтобы переплавить и отправить на родину. Золото одного только Пхимеанакаса было неисчислимым богатством, эти средства кхмеры могли бы потратить на то, чтобы собрать огромную армию и сокрушить любого врага королевства. А кхмеры вместо этого использовали его на украшение своего храма.
Индраварман не знал, что ему и думать об этой золотой башне. Как индуист, он был горд тем, что боги так почитаются, но он также считал, что кхмеров ослабило их богатство. Народ, когда-то решительно настроенный на завоевания, расслабился ввиду собственного успеха. Взявшись создавать на земле горы и небеса, они как будто стали теми самыми богами, которых хотели увековечить.
Краем глаза Индраварман также изучал Асала, который стоял, казалось, столь же неподвижно, как золотая статуя. Многие воины на его месте поправляли бы свое снаряжение или вытирали бы пот со лба. Однако Асал ничего такого не делал: он просто стоял лицом к Индраварману с поднятыми щитом и саблей.
Индраварман атаковал без предупреждения. Он двигался быстро, но все же не так, как мог бы. Свое истинное умение он показывал только тем, кого убивал, и Асал не был исключением. И все же когда деревянная сабля Индравармана рассекла воздух, это было трудно уловить взглядом, и Асал едва успел поднять свой щит, чтобы отвести удар. Он отпрянул назад, а Индраварман продолжал атаковать; его незаурядная сила позволила ему мгновенно изменить направление удара своего оружия, нанеся его снизу вверх, в живот Асалу. На этот раз Асал отразил атаку своим клинком, и сабля