на вооружение морской батареи четыре 127-мм американских орудия, полученных по ленд-лизу. И я на этих пушках служил. Перевели меня в 1945 году. В расчет каждого орудия входили: командир орудия, замковый, я был правым горизонтальным наводчиком, имелся еще вертикальный наводчик, наводчик целика, два заряжающих – на снаряд и на заряд. Кроме артиллерийской обслуги, был еще старшина батареи, мичман. Несмотря на то что война все еще шла, батарея была развернута в строгом соответствии со штатами.
В Черноморском я встретил конец войны. Причем 9 мая 1945 года как раз стоял на посту, прибегают часов в пять утра начальник караула с разводящим и кричат: «Победа! Победа! Поздравляем с днем Победы!» К тому времени мы уже ожидали конца войны, все газеты об этом писали. Конечно же, все матросы сильно радовались и кричали в тот преисполненный радости день.
– Как кормили на фронте?
– Всякое бывало, когда на суше служил уже после батальона, то нормально. А в 393-м отдельном батальоне морской пехоты все зависело от походной кухни – когда она подойдет. Если нет ее, то питались сухим пайком. В него входили галеты, шоколадка, консервы в баночках. Мы по флотской привычке называли такой сухой паек «бортпайком». Мы его распечатывали своими кинжалами только тогда, когда кухня не подоспела или если на большом привале находились.
– Как мылись, стирались?
– В батальоне я не помню, чтобы мы мылись. А вот в Черноморском имелась своя прачечная, нашу батарею обслуживали две женщины. Ну а на корабле мы стирались самостоятельно.
– С замполитами сталкивались?
– Конечно, они у нас были в батальоне. Они нам помощь оказывали, замполит Кондратенко был неплохим мужиком. Но нам, рядовым матросам, больше всего нравились те политзанятия, которые проводил командир санитарной части, капитанедик. Весьма грамотный мужик, да и командовал он своими санитарами и медсестрами с большим толком.
– С особистами сталкивались?
– Нет, служил я хорошо, и никаких замечаний ко мне не имелось. Пришел я в батальон нормально и с хорошими документами.
– Что было самым страшным на войне?
– Десант. На батарее мы уже служили, как в мирное время. Когда же я был на тральщике, то постоянно думал о том, что если бы мы попали на мину и взорвались, то быстро оказались бы на дне. Поэтому у нас у каждого в кармане были жетоны, на которых выбивали фамилию, имя и отчество, а также адрес родственников и райвоенкомат, откуда матрос призывался.
После того как закончилась Великая Отечественная война, то я недолго пробыл на батарее, меня списали во флотский экипаж в Севастополь. Все время добивался отправки на корабли, поэтому меня направили на базу торпедных катеров, но здесь прослужил недолго, что-то с документами было не в порядке, то ли где-то потеряли, то ли еще что-то. Выяснилось, что у меня не было аттестата имущественного и пищевого. Меня обратно в 1946 году отправили в экипаж. А тут