них в ученическом журнале появились две графы – «Lob»[88] и «Tadel»[89]. От успеваемости ученика зависело и его место непосредственно в классе. Каждый месяц порядок рассадки изменялся: самых лучших учеников сажали вперед, дабы они своими знаниями услаждали самолюбие преподавателям и подавали другим пример прилежания. Отстающих же по величине отставания засаживали назад, дабы стыдно было и чтобы другим не мешали.
Самым сильным плюсом училища было глубокое изучение языков. Причем основной упор делался не на модный французский, а на необходимый в коммерции немецкий. Преподавание шло в основном на нем. Кроме того, некоторое время в училище существовало правило, по которому в перерывах между уроками ученики обязаны были разговаривать исключительно на немецком, с тем чтобы надзиратели (а их было двое) понимали, о чем они говорят и не достойны ли их речи наказания. Эту традицию Гершельман также немного скорректировал. Если до него оба надзирателя были обязательно немцами, то новый ректор стал брать одного из немцев, а второго из французов (оставшихся в России еще со времен наполеоновского нашествия). Теперь ученики должны были общаться между собой через день то по-немецки, то по-французски, в зависимости от того, чья была смена. Нарушителю выдавалась специальная марка, которая передавалась с рук на руки следующему нарушителю и т. д. Тот, у кого она оказывалась к концу уроков, должен был провести в училище штрафной час. Впрочем, правило это просуществовало недолго, и вскоре после прихода Гершельмана было отменено в силу абсолютной бессмысленности. Из иностранных языков, кроме немецкого и французского, здесь преподавали еще латынь и английский. Последний, впрочем, популярностью не пользовался, и его, как и приготовительные классы, то вводили, то упраздняли.
Другим важным предметом была арифметика. В старших классах Петропавловского училища она была не простая, а по основному контингенту «купеческая». Кроме, собственно, арифметики в нее входили основы бухучета и конторское дело. Преподавал все это автор учебника «Купеческая арифметика», переведенного на русский язык Николаем Найденовым, немец Штейнгауз. По всей видимости, до преподавания он долгое время просидел в какой-то крупной европейской конторе, поэтому делопроизводство и учет он знал великолепно и столь же великолепно мог их разъяснить. В предисловии к учебнику он писал: «В нынешнее время, когда торговля России столько расширилась, когда существуют прямые сношения со всем миром и спекуляции начали распространяться, должны также увеличиваться требования частного образования купеческого сословия». На его занятиях можно было узнать не только правила математических операций, но и многие другие, связанные с арифметикой экономические нюансы, например, преподавались условные обозначения иностранных валют и их курс по отношению к рублю. Решая задачи из учебника, маленькие купцы попутно