и Башмакова сделали то, что как будто целый город болел. Можете быть уверены, что мы от души и сердца ухаживаем за Варварою Аркадиевною <…> Я написал Кириллу Александровичу Нарышкину о принятии мер на щёт его Форосского имения, коим заведовал Дм. Евлампиевч <…> Варвара Аркадиевна просит меня быть попечителем, а Олива и Виллиса опекунами, так как первый сосед Мшатке, а второй Чеботару. Последний выбор хорош, но я не имею времени заняться подробностями; впрочем я всегда ее покорнейший слуга и помощник и по дружбе и по званию <…> Жена моя свидетельствует Вам и Графине душевное своё почтение. Не пожалует ли к нам Лев Александрович – ето бы принесло великое утешение Варваре Аркадиевне, которая безпрестанно и неутешно плачет»35. Через 4 дня он дополнил «Ваши письма пролили много слез Варвары Аркадиевны и облегчили ее горесть. Денежная помощь Ваша пришла очень кстати: Варвара Аркадиевна была почти без денег, я сколько мог достал на первый раз; Ваша помощь выручила нас из нужды. Варвара Аркадиевна, слава Богу, здорова. Скорбь ея становится сноснее и тише; но все ещё нельзя видеть ее и детей без слез. Каждый день проводим мы у ней; иногда она успокаивается до того, что охотно разсуждает о делах своих. Я нарочно ввожу ее в распоряжения и хлопоты экономическия – ето ее разсеивает и занимает полезно».
В конце прошлого года из Тульчина в Петербург возвращается генерал-от инфантерии Павел Дмитриевич Киселев, с которым Михаил Воронцов был знаком давно. Они вместе воевали в войну 1812 года, Киселёв был начальником штаба 2 армии и позже генерал-адъютантом Императора Александра Павловича. Женат он был на Софье Станиславовне Потоцкой, которая ревнуя его к своей сестре, жила в Париже. Приехав в конце года в страну, им был поднят вопрос о разводе, но Софья не соглашалась. Супруги обменялись подтверждёнными свидетелями Нарышкиным и Воронцовым и составили «обязательствами жить раздельно и не вторгаться в частную жизнь друг друга». София Потоцкая после Одессы уехала в Белую Церковь вместе с Елизаветой Ксаверьевной навестить престарелую Александру Васильевну Браницкую. Конечно, Воронцова взяла с собой дочку Софью и сына Семёна для встречи с бабушкой.
Император Николай Павлович в беседе с Киселёвым предложил ему войти в Секретный комитет по крестьянскому делу. Павел Дмитриевич в начале года отправил письмо Воронцову, где просил его приглядеть за его магазином в Одессе на Приморском бульваре и сдать его в аренду. Он так же просит совета о строительстве себе нового дома и желает дать определённую сумму денег под проценты Михаилу Семёновичу. В начале февраля Воронцов отвечал Киселёву: «…я уже поручил нескольким людям найти архитектора: в настоящее время я не знаю ни одного, который мог бы вам подойти; но иногда это может случиться со дня на день <…> Если у нас ничего не получится, я думаю, что для вас будет лучше найти в Петербурге или какого-нибудь молодого ученика Академии,