лет я впервые почувствовала себя девушкой, принцессой, которую спасли и доставили на руках до самого замка или дома. Единственное смущало и пугало, что у меня из-под задравшегося пальто видны теплые розовые панталоны. Тогда еще носили такие, с начесом. Да, такое было время и его приметы.
У наших ворот парень осторожно поставил меня на ноги. Я толкнула дверь и влетела пулей на участок. Откуда только силы взялись! Даже забыла поблагодарить своего спасителя.
Глава 3 Потерянный бант
К моей радости в доме никого не оказалось. Гриппа вместе с младшей ушли в магазин, а это значит, что у меня есть время, чтобы привести себя в порядок: умыться, причесаться, а главное, отчистить от глины пальто и обувь, постирать чулки. Мать приучила нас с сестрой к ранней самостоятельности и к своим двенадцати годам я могла и постирать, и погладить вещь утюгом, и даже сготовить что-то незамысловатое: кашу, омлет, отварить картошку или магазинные пельмени. Гриппа, в отличии от меня, хозяйством заниматься не любила, время от времени к ней приходила женщина из деревни и перемывала весь дом. Обычно такая генеральная уборка приурочивалась к Пасхе и началу осени. В изумрудном Раю Кирсановки, как и в других дачных поселках, в жилых помещениях не скапливается пыль, ее практически нет. Объясняется это чистотой воздуха и обилием зелени: повсюду сосны, трава, кусты, а зимой вырастают горы снега на дачных участках и по краям проезжей дороги после снегоуборочных машин.
К приходу тетки и сестры, я уже была в полном порядке; пальто сохло возле печки, там же стояли ботинки, отмытые от глины. Однако, огорчила потеря моего любимого банта из шелкового репса; коричневого в зеленую с красным клетку, явно заграничного происхождения, тогда редко у кого такие были. В журнале «Огонек» видела у одной из сестер Вертинских, на снимке, где они еще школьницы, похожий бант и мне было приятно от этого факта.
Я накинула куртку, сунула ноги в резиновые сапожки и в надежде отыскать пропажу вышла за дачные ворота. Стоило мне немного пройтись, как я увидела того самого парня, что утром вытянул меня из мерзкой, хлюпающей лужи. Он откуда-то возвращался к себе домой и наши пути вновь пересеклись. Парень остановился, затем, приглядевшись ко мне, улыбнулся и протянул руку, в которой был, соскользнувший с моей головы бант, о потере которого я так сокрушалась.
– Твой?
Я кивнула в ответ. Обрадованная находке, я взяла, выпачканную глиной шелковую ленту и сказала почему-то по-французски:
– Merci.
И неожиданно получила в ответ:
– Content d*essayer Mademoiselle! (Рад стараться, мадемуазель!)
Затем он перешел на русский:
– Разрешите представиться: Северьян Трофимов или Северин, можно Север. Имя дал дедушка, он был полярником, известным ученым. После награждения в Кремле ему с семьей выделили квартиру в Доме полярников на Никитском бульваре.
Он улыбнулся, обдав светом янтарных глаз. Красивые брови и ресницы делали