закрылись, а я забилась в угол, стараясь прикинуться невидимой, волк обернулся человеком. Это был Крис. Это было невероятно, но еще секунду назад я была наедине с волком, а теперь передо мной стоял совершенно обнаженный муж.
Осознание произошедших метаморфоз приходило вместе с запоздалым страхом, пониманием того, что внизу случился взрыв, в котором мы чуть не погибли, и что мне не удосужились сообщить такую занимательную деталь, как то, что мой муж – оборотень. Самый настоящий оборотень, который может превращаться в огромного волка.
Это стало последней каплей в переполненной чаше моего терпения. Кто-то истерит с криками, битьем посуды, сыплет проклятьями, поливает рубашки слезами и горестно заламывает руки, а я… Во мне рождалось доселе чуждое, совершенно новое желание убивать. Такое страшное, животное, яростное желание порвать ту, из-за которой я оказалась в опасности, задавить голыми руками ее папашу, мамашу и тех, кто хоть как-то причастен к этому кошмару. Странно, но Криса убивать не хотелось, лишь слегка выместить на нем злость. Кажется, я даже услышала жуткий рык где-то в глубине моей души. Пришлось глубоко дышать, чтобы хоть немного унять застилающую разум злость и не наброситься на кого-нибудь. Казалось, я была готова зубами порвать любого, кто сделает необдуманное резкое движение в мою сторону.Тело стало наливаться тянущей болью, из горла вырывались хрипы.
Крис бросился ко мне, глупый, это он сделал зря. Я радостно встретила его оскалом и ненавидящим взглядом. Зашипела, когда он вздернул меня на ноги, и скрюченными судорогой пальцами потянулась к его шее. Я не до конца понимала, что делаю, в голове набатом билось одно желание – убивать. И я его не контролировала.
– Прекрати, – негромко, но уверенно произнес он и сжал в объятиях. Гладил по спине, по голове, – усмири ее, не позволяй ей взять над тобой верх. Перейдешь грань – и не сможешь вернуться.
Я не понимала, что он имел в виду, но от его рук исходило тепло, которое успокаивало. Он говорил тихо, спокойно, слегка укачивая меня. А после встряхнул и заставил взглянуть в глаза. В них плескалось холодное бешенство. Похоже, не я одна пребывала на грани срыва. Но если во мне плескалось жгучая неконтролируемая ярость, то он прекрасно управлял своими эмоциями.
– Смотри мне в глаза! – приказал он, но это было лишнее, я и без того не могла оторвать взгляда от янтарных глаз. На меня смотрел волк. – Взбрыкнешь, – словно отовсюду прозвучал его рычащий голос, – и будешь изгнана. Навсегда. Взбесившееся животное! – он даже губ не размыкал, но слова звучали четко.
Я вздрогнула, проморгалась и в удивлении уставилась на муженька. Настолько сильно была изумлена его обращению со мной, что вся ярость сошла на нет в одно мгновение. Вывернулась из его рук, одернула разорванный грязный пиджак.
– Ну, знаешь ли, – процедила, глядя на Криса, – животное – это ты! И вот еще, идите вы знаете куда со своим миром? В лес! Я на это, – заорала и взмахнула руками, – не соглашалась. И мне никто не объяснял, что замуж отдают не человеку,