отвлечься от домашней бытовухи и связанных с этим проблем, я часто убегаю погулять в заброшенный парк. Наедине с природой легче дышится, кислород наполняет мои лёгкие и вытесняет при выдохе горечь тёмных энергий. На природе и думается легче. Отдых моей нервной системе просто необходим…
Иду по узкой тропинке, высохшей неровными ошмётками земли после весенних паводков. Молодая травка пробивается вокруг зелёным бархатным покрывалом. Кое-где прорываются к свету первые проснувшиеся цветочки. Они тянут свои бутоны-головки к солнцу, пытаясь впитать всё весеннее тепло.
Берёзы, липы, тополя – все деревца нарастили молодую листву – нежную, гладкую, сочную, с блестящей, будто покрытой лаком, поверхностью. Солнечные лучи прорезают, как лазеры, ветки деревьев, иногда слепят непривыкшие к обилию света после зимы глаза, наполняя их красными всполохами.
А вот уже яркие лучики запутались в моих волосах и отразились оранжевым цветом в окружающей зелени.
Самое прекрасное весной – это цветение. Кусты черёмухи, покрытые пушистыми белыми соцветиями, манили горьковато-свежими приятными ароматами. Берёзки приукрасили себя серёжками. А тополя источали медовый запах опавшей шелухи от набухших почек и родившихся из них молодых листочков.
Проснулись жучки и паучки, жужжат шмели, выискивая ещё немногочисленные первые бутоны цветов.
Птички распелись на разные голоса, их трели не замолкают ни на минуту. Воздух полон чудес и свежести. Ведь что это, если не чудо? Мир оживает, с ним оживаю и я.
А вот мой любимый старый дуб, с неровной, коричневой корой, с маленьким дуплом на самом верху. В этом дупле часто селились птицы. И в этот раз здесь обосновалась пара шустрых синичек. Так мило.
Такой ствол толстый, что не обхватишь руками. Ему, наверное, лет триста, не меньше. Дуб видел многое, поэтому знает всё.
– Привет, дуб, как я по тебе соскучилась! А ты по мне скучал? Мне столько нужно тебе рассказать…
Не виделись с той осени. Как началась распутица, потом морозы, в парк не подступишься: в грязи или снегу потонешь.
Никто здесь не ходит, обрезкой деревьев не занимается, травы летом не косит, зимой снег не чистит. Парк почти не ведает, что такое люди. Лишь иногда, летом, забегают единичные грибники да собачники. Этим и нравится мне этот лесок. Он такой же, как я – нелюдимый.
Я села на пенёк возле дуба, положив голову на раскрытые ладони, и подняв в небо глаза, вздохнула…
По небу плывут белые пушистые облака, превращаясь в движении в замысловатые фигурки зверей.
Вон облако похожее на слона медленно теряет очертания и превращается в кролика.
Ветер разгоняет на синем небе белую вату облаков, и вот, уже и от кролика нет и следа.
Я посмотрела на тёмно-коричневый ствол дуба с извилистыми впадинками, на котором копошились муравьи, спеша по своим муравьиным делам.
У меня тоже дел полно, но всё делается по инерции, мысли полностью погружены в чувства, и думаю только о Роберте, о нём одном.
– Дуб, что мне делать? Я не могу не думать о Роберте.