её. Приоткрыв дверь, я вижу раздвижные двери лифта.
– Здесь вот по приказу Дмитрия Ивановича был заложен лифт при постройке этого корпуса, – предвосхищая мой вопрос быстро проговорил начмед Муранов. – Завтра для вас тоже будет готова карточка и тогда сможете напрямую подъезжать к отдельному входу и проходить через него. Дмитрий Иванович всегда только им пользовался.
Я глянул на часы и заторопился: – Пойдёмте, Григорий Иванович, пора начинать оперативку. Люди уже, наверное, ждут.
Мы подходим к двери ведущей в холл административного этажа, за которой слышны чьи-то шаги и мужские голоса.
– А где наш главный лизоблюд Муранов? – слышим мы оба чей-то негромкий, но отчётливый голос.
– Да, наверное, уже выплясывает вокруг нового главного врача, должность свою сберечь старается, – также негромко, со смешком отвечает ему второй.
– Да, ладно вам, Муранова можно понять. Ему уже шестьдесят пять и больше никто ему такой должности не предложит. А сидеть в отделении рядовым хирургом уже не хочется. Тут хочешь-не хочешь, будешь выплясывать, – быстро проговорил удалявшийся третий голос.
Кидаю взгляд на стоящего рядом начмеда Муранова и вижу, как багровеют его щёки и опускается вниз голова. Рука с карточкой так и застыла на весу перед кодовым замком.
– Это правда? – вполголоса спрашиваю я.
– Что именно? – глухо произносит он, не поднимая головы.
– Что вам шестьдесят пять лет.
– Да, правда, – как-то обречённо произносит начмед. – И всё остальное – тоже правда. Я, действительно, очень переживаю за свою должность и готов ради неё на многое. Эта работа – смысл моей жизни, я очень хорошо справляюсь с нею.
– Похоже на правду, – отвечаю я.
Он резко вскидывает голову и выжидательно смотрит мне прямо в глаза. У него хороший, честный взгляд.
– Ладно, Григорий Иванович, вы останетесь на этой должности, по крайней мере – при мне точно, – киваю я ему и вдруг вижу, как у него краснеет нос и появляются слёзы на глазах. Он спохватывается, опускает голову, лезет в карман халата за носовым платком. Промакивает глаза платком, сморкается, затем с облегчением выдыхает и подняв на меня влажный взгляд, искренне произносит:
– Спасибо, Лев Романович! С этой минуты я ваш самый преданный сотрудник. От меня вы никогда не получите ножом в спину. Я буду помогать вам и страховать вас всегда и везде, где смогу.
– Это хорошо, – отвечаю я ему. – Только дайте мне слово, что вы не станете мстить тем троим, чей разговор мы сейчас слышали. Вы ведь узнали их по голосам?
Он молча кивает и протягивает руку с картой к кодовому замку на двери.
– Если они – хорошие специалисты своего дела, то оставим этот разговор на их совести, – заключаю я, выходя в холл пятого этажа.
– Я понял, Лев Романович, – уже деловым голосом произносит начмед. Он, расправив плечи, пошёл рядом со мной по коридору в зал для конференций. – И ещё, Лев Романович, я просто хотел сказать вам,