Обратная перспектива. Тери Нова

У меня тоже были друзья, но все они маршировали в другую сторону от счастливой беззаботной жизни, оттачивая боевые навыки и выбирая цели для устранения.

      Свое первое убийство я совершил в шестнадцать, пока другие мои сверстники встречались с девчонками и решали, в какой колледж поступить. Ученую степень в Массачусетском технологическом я получал, уже будучи первоклассным наемником, и каждая новая капля крови приближала меня к потере всего человеческого, поэтому после бесконечных терзаний я решил остановиться, пока не зашел слишком далеко, чтобы вернуть себя. Я стер ту вторую личность и вместо орудия, несущего смерть и боль, стал руководить отделом аналитики. И, надо же, всего одна крохотная женщина разворошила осиное гнездо по нелепой случайности.

      – Я хочу знать, почему на свадьбе моей дочери в присутствии гражданских трое ненормальных перебрасывались нелепыми предположениями о числе убийств, а потом во всеуслышание пытались найти киллера? – без приветственного вступления спрашивает Роддс, глядя на меня из-под густых бровей. Мне хочется встать, схватить его за затылок, а потом со всей силы ударить о стол за то, что назвал Наоми ненормальной. И я желаю высказать все, что накопилось за долгие годы его отсутствия в кресле главы «Стикса», но понимаю, что все это не решит моих внутренних противоречий с самим собой.

      – Ты больше не главный здесь, не тебе задавать вопросы, – огрызаюсь.

      Уэйд сидит вполоборота, закинув ноги на стол, и, не глядя ни на кого из нас, бросает теннисный мячик в стену перед собой. Тот отскакивает с глухим стуком и возвращается в татуированную ладонь, а потом снова и снова летит обратно, создавая симфонию ударов в моем мозгу.

      Тик-так, тик-так…

      В последнее время лишь одно помогает отвлечься – проверяю свой телефон в надежде получить сообщение, которого ожидаю с самого утра. Выходка Наоми на свадьбе Джоша и Элси взбудоражила не только Роддса и половину гостей. Поэтому, перебрав вчера в баре, я совершил самую опрометчивую в жизни глупость и теперь по капле терял рассудок, чувствуя себя чертовым школьником. Полковник ничего не отвечает на мой выпад, прекрасно зная, что облажался перед всеми нами, в особенности перед дочерью, которую бросил на произвол судьбы.

      – На самом деле мне тоже интересно, как она узнала о тебе, Рыцарь Смерти, – обращается ко мне Уэйд. Он берет со стола длинную указку, изображая жест, которым короли обычно касаются своих верных подданных, пока те, преклоняя колено, принимают присягу. Придурок глумится, а я прикидываю все способы, которыми смогу затолкать указку ему в задницу.