про наш план?
– Да, но я не хочу идти. Ты меня впутаешь в неприятности. – Она строит мне рожицу.
– Да ладно. Ты же обещала. Окей, не обещала, но, пожалуйста, хоть раз в жизни не будь такой трусихой, а? – Отрицательный ответ я не принимаю.
– Ладно, но мы должны вернуться до темноты. Знаешь, на, в доме маулви-сахаба живут привидения.
– А зачем бы иначе нам туда идти? – с кривой ухмылкой отвечаю я.
Беру её за руку, и мы соскакиваем по ступенькам. Обычно мы съезжаем по перилам лестницы, но с этим делом нужно быть аккуратней, а прямо сейчас время поджимает. Маулви-сахаба нет дома, он преподаёт, и мы должны пользоваться этим шансом, чтобы проникнуть в его пустое жилище. Толком не знаю, в чём заключается мой план, но он вполне неплохой и весёлый, пусть даже это только я так себе говорю.
– Помедленней! Я упаду! – вскрикивает Ноно.
– Не упадёшь! – кричу я в ответ, и волосы развеваются у меня за спиной.
Мы допрыгиваем до нижней ступеньки, и я тащу её за руку к парадной двери. Выходя наружу, мы слышим азан. Я не в курсе, на какую молитву он созывает, потому что знаю только молитву Зухр. В прошлом месяце я читала её, соблюдая традиции роза в дневные часы. Мы бежим к помещению в задней части нашего дома, где обычно держат кур. Пахнет какашками и испорченной едой, и я гадаю, что же едят эти куры. Чача Акбар присматривает за ними и приносит нам яйца, которые немножко отличаются от тех, что мы покупаем в магазине. Я точно не знаю, в чём разница на вкус, потому что сырыми их не ела.
Мы бежим и бежим – по бетону, через сад, по влажной траве, ласкающей босые ноги, и темнота приглушает свет. Должно быть, это азан превратил день в ночь, но есть вещи поважнее, о которых мне стоит подумать прямо сейчас. К примеру, разобраться, человек ли маулви-сахаб или одно из этих призрачных существ – джиннов, их так называют. Однажды Мази поведала мне историю о джиннах, которых якобы видели в её деревне, и с тех пор я поставила себе цель узнать о них побольше. Мази говорила об одной женщине, чьи ступни были повернуты назад – верный признак того, что на самом деле она была джинном. И всё равно она могла прекрасно идти на своих задом-наперёдных ногах, куда ей надо. С того разговора я поглядываю людям на ноги. А ещё у них там в деревне был мужчина, который появлялся и исчезал совершенно беззвучно. Как привидение! Только он был не привидением, а тоже джинном. Я так рассудила, что маулви-сахаб, такой маленький и с такой большой бородой, вполне может быть одним из тех, кто связан с джиннами.
– Ноно! Сюда, быстрее – прячься, – говорю я и пригибаюсь за стеной.
Меня, правда, все равно видно, но так лучше, чем попасться приятелям маулви-сахаба, джиннам, совсем не скрываясь.
– Я не хочу туда. Хочу вернуться. Чало, на, уже темнеет, – робко говорит Ноно.
Игнорирую её и шагаю к дому маулви-сахаба. Москиты жужжат над головой, и я вполсилы отмахиваюсь. Я так близко к цели; я не поверну обратно сейчас. Ноно жуткая трусишка. Не прикольно. Я задерживаю дыхание, чтобы не чувствовать гадкий запах кишечных газов в воздухе.