размышлять не осталось. Они вывалились во двор и помчались прочь во весь опор, огибая возникавших из воздуха монстров.
3
Джоанна не сумела выбраться со двора: ее перехватил один из монстров, обвив рукой талию с такой силой, что выдавил из легких весь воздух. Ноги тут же подкосились, и мужчина еще крепче прижал пленницу к себе, удерживая.
Ник, бежавший впереди, уже пробился сквозь толпу врагов и практически достиг улицы. Джоанна почувствовала слабость от накатившего облегчения: он выберется из переделки.
В это мгновение он обернулся, видимо, осознав, что спутница отстала.
– Нет! – хрипло выдохнула она. – Беги!
Один из монстров вцепился в Ника, но он вывернулся из хватки с раздражающей легкостью, после чего начал осыпать ударами преследователей, пробиваясь обратно за Джоанной. Пока из воздуха не появились еще несколько мужчин.
Она сопротивлялась, пытаясь вырваться из железных тисков рук похитителя, мешавших даже сделать вдох. Перед глазами поплыли круги, зрение начало меркнуть. Судя по стонам и вскрикам, Ник пока держался, но кому-то из монстров достаточно было прикоснуться к его затылку. Джоанна попробовала просунуть пальцы под руки противника, пустив в ход ногти. Тот дернулся, позволив ей наполнить легкие. Она выдавила:
– Ник, беги!
– Корвин! – крикнул кто-то из нападавших. – Чего ты ждешь?
Мужчина, державший ее, громко приказал:
– Хватит! Прекрати сопротивляться! – Голос так и вибрировал, отдаваясь в теле Джоанны. – Молчи. Не шевелись.
Повеление звучало так абсурдно, что вызвало желание рассмеяться. Неужели этот идиот Корвин всерьез ждал от нее послушания? Как бы не так! Она начала только сильнее вырываться и лягаться, попав ему по голени. Он выругался.
Некоторое время, пока ноги скользили по мокрой мостовой, Джоанна слышала только шум борьбы и пыхтение Корвина, который старался усмирить пленницу. Но постепенно она осознала, что это действительно единственные звуки, и принялась отчаянно выворачивать шею, чтобы рассмотреть Ника, уже воображая себе самое худшее: его бездыханное тело, лежащее неподвижно, как Марджи.
Но он еще стоял. Джоанна едва успела почувствовать облегчение, как заметила его странно замершую, точно у каменного изваяния, позу: руки по швам и прижаты к туловищу, прикованные к ней глаза ужасно пустые. На мгновение вспомнилось застывшее навеки выражение лица Марджи. Бабушки. Люсьена. Их мертвые взгляды. А еще он не пользовался возможностью побороться с противниками, которые расступились в стороны.
– Ник? – позвала Джоанна. Имя прозвучало испуганно и неуверенно. Парень даже не шевельнулся. – Ник? – Что с ним такое? Что ты с ним сделал? – спросила она дрожащим голосом у Корвина.
Но вместо ответа тот громко приказал одной из помощниц:
– Дай наруч!
Женщина с аккуратным каре и в летящем платье пятидесятых годов приблизилась к ним. Она напоминала ожившую черно-белую фотографию. Помада была нанесена чуть асимметрично, отчего