от и до. Таких, как я уже сказала, в клане Сиоль сейчас очень мало. К примеру, в тот день, когда в твоё тело подселяли симбионтов, призыв готовили пятеро младших призывателей. Теперь всю их работу я могу выполнить в одиночку.
Я снова осыпал подругу похвалами и поздравлениями. Чувствовал, что действительно горжусь её достижением. Помнил, с каким упорством она учила и рисовала все те странные и непонятные рисунки. С не меньшим, чем то, с каким я бился над божественным алфавитом. Уже давно сообразил, что Тилья хотела стать призывателем, так же, как я – магом. И у неё получилось добиться желаемого.
Но ведь и у меня уже кое-что получалось! Я вспомнил, чем собирался похвастаться перед подругой. Приволок большой кусок розового мрамора (мне его принёс дед, когда узнал, над чем я работал), установил перед Тильей на столе.
Сказал:
– Смотри. На создание заклинания мне понадобится время. Плетение длинное. Ещё ни разу не создавал его в полном объёме. Но уверен, что уже смогу. Жди. Попытайся не уснуть.
Расправил листы с записями.
– Муиклифанум таиргафанкли, – заговорил я, невольно подражая тону сиера вар Жунора, – риасврамас муиклифамас…
Плетения божественных букв складывались в конструкции слов. Те в свою очередь сплетались в цепочку, заполняя собой пространство комнаты. Я не испытывал сложности с плетением узоров. Всё же привычка озвучивать буквы при создании плетений делала своё дело: я создавал последовательность из конструкций заклинания пусть и не так быстро, как сиер кит Мулон, но и не превращал это дело в бесконечное.
Краем глаза я то и дело посматривал на подругу. Переживал, что усталость и мой монотонный голос нагонят на неё дремоту. Но во взгляде Тильи не увидел и намёка на сонливость. Напротив, подруга слушала меня внимательно. Точно я декламировал стихотворную поэму, а она не желала пропустить ни строчки. С каждым разом, как я откладывал в сторону очередной лист, удивление и… восхищение проступали на лице Тильи всё отчётливей.
Создал заклинание полностью. Маны в моей ауре почти не осталось. Поднёс исходящую точку к куску мрамора, оборвал соединявший меня с получившейся магической конструкцией канал. В воздух взметнулось густое облако мраморной крошки. Когда оно осело, на столе осталась кучка с уже знакомыми мне формами. Я шагнул к ней, взял её в руки – стряхнул песок. Показал своей подруге розовый каменный цветок.
Тилья смотрела на розу – эмоции легко читались на её лице.
Я молчал, наслаждался реакцией подруги: тем впечатлением, какое сумел на неё произвести своим представлением.
Тилья подняла на меня взгляд.
– Помнишь, Линур, что ты рассказывал о башне, которую мы построим в имперской столице? – сказала она. – Ты тогда шутил. Но… знаешь, теперь те твои слова мне уже не кажутся невероятными.
По уже сложившейся традиции Белина перед занятиями дожидалась меня около ворот Академии. Она терпеливо наблюдала за тем, как я выбирался