раз я могла унести лишь небольшую охапку. Пять ходок – и мои руки уже ныли от напряжения. Старалась брать побольше, чтобы быстрее закончить эту работу и согреться. После того как дровяник был снова заперт, я, наконец, смогла приступить к растопке каминов. Начала, естественно, с кухни и библиотеки – так как мой рабочий день планировался именно там. Комнату решила протопить чуть позже, чтобы не лишиться тепла под утро.
Растопка кухонной печи, привычной для любой русской деревни, не составила для меня труда. Ее конструкция была проста и знакома: топка, заслонка. Я открыла заслонку, быстро набросала в топку березовых поленьев, сформировав небольшие промежутки для воздуха, и подпалила бересту – проверенный способ быстрого розжига. Пламя вспыхнуло, заставив печь загудеть своим характерным басом, сопровождаемым шумом тяги в трубе. Этот звук, наполненный теплом и уютом, был для меня знакомым и успокаивающим.
Зато растопка камина потребовала несколько большего внимания. Камин здесь был гораздо крупнее и монументальнее кухонной печи, с изящным порталом из белого камня и большим, капителью, декоративной отделкой стены дымохода, каминной полкой, аркой и глубоким очагом. Я последовала тому же принципу, что и с печью: продула дымоход, расположила дрова для хорошей циркуляции воздуха, и подпалила бересту. Тяга была превосходной, и дым моментально втянулся в высокий дымоход. Камины, судя по всему, часто подвергались тщательной чистке, что не удивительно, за неимением другого отопления.
Пока разгорался камин, я машинально подбросила спичечный коробок на ладони и заметила нечто необычное. Коробок то был не просто старым, а настоящим раритетом. На его лицевой стороне гордо красовалась надпись: «Фабрика Н-въ И. Н. Дунаева. Существуетъ съ 1880г.».
– Как такое возможно? – спросил я себя.
Сердце мое ускорило ритм. Этому коробку примерно столько же лет, сколько и визитке. Он был в идеальном состоянии: без следов износа, с целым рисунком, и даже спички внутри были сухими и рабочими! Его сохранность была просто поразительной!
На каминной полке я обнаружила другие знаменательные вещи: старинные часы, изящные фарфоровые статуэтки, изображающие Французскую кавалерию на белых лошадях, и несколько маленьких портретов в овальных рамках. Один из них привлек мое внимание больше всего. На нем была изображена молодая девушка с поразительным сходством со мной. Те же каштановые волосы, овальное лицо, большие темные глаза и пухлые губы. Я была ошеломлена этим сходством. Это было не просто похожесть, а практически точная копия. Я внимательно рассмотрела портрет, пытаясь найти подпись или какую-либо надпись на обратной стороне, но никакой информации, кроме небольшого слегка выцветшего штампа с датой – 1895 год – я не нашла.
Хорошо, так и запишем. Вообще меня не покидало странное ощущение, что кто-то уже давно ожидал моего приезда. Пока я размышляла об этом, глядя на языки пламени, осознала, насколько сильно