сестры,
Достаёт ремень из брюк.
Лязг от пряжки режет ухо,
Закрываются глаза.
За глухим и хлестким стуком
Еле слышно голоса.
Я стою у стенки боком,
Вжав колени в плоскость ног,
И до полости глубокой
Ковыряю липкий лоб.
Прорываю ногтем кожу,
Бью костями пальцев в кость;
Что найду там? Ту же рожу,
Другой рожи не нашлось.
Искажённое чуть влево,
Вниз потёкшее лицо.
А за ним, в окошке – небо
Разукрасилось свинцом.
В доме хлипком воют стены,
Звон и стон шатают бровь.
Школьник верит в перемены,
Школьник верит – то – любовь.
Три
Катятся, крутятся по дуге горловой
Вино, просфора́, слово.
Каяться, жмуриться перед небом нагой
Птицею под птицеловом.
«Te deum»1 пой, «Тебе Бога Хвалúм»
Повторяй, плети в узел язык.
Одинокий, один иль един?
Во глазах у Христоса лик
Твой. И во всех образáх
Ты. Храм отныне зеркальный внутри.
Мякиш веры катай в перстах
И суши его в сухари.
И корми своей верою птиц
Перелётных, чёрных, немых.
На зашейке у птиц – россыпь частиц,
Ртутных, медных и золотых.
Полетят косяком на Хада́р2,
Будут в свете Хада́ра мреть.
Подари веру. Вера – дар.
Будешь кем-то всегда на треть:
Сыном, Отцом, Духом Святым.
Витражом расчленённым, мутным, цветным.
Помни, что храм – зеркальный внутри,
Что в глаза твои смотрят глаза твои,
Что в глаза твои смотрит кто-то из трёх,
Что в глаза твои смотрит Бог.
Храм Святого Иоанна Предтечи
Ладан, сырость рассвета, воскресная служба. Стоять, молиться, класть колени на камень, выстраиваться в очередь на исповедь, прятаться у батюшки под подолом, шептать свои согрешения с тетрадного листа, стоять, молиться, петь, прикладываться губами к плоти и крови, креститься перед входом в храм, бояться повернуться спиной к кресту, креститься, выходя из храма.
I
Мне 11, 23:32, я лежу с мамой в кровати, она тихо и без выражения читает Молитву Симеона Нового Богослова:
«Услыши моление мя, окаянного, и гнездящегося во мне змия наитием Всесвятаго и Животворящего Духа умертвив потреби. И мене, нища и нага всякия добродетели суща, к ногам святаго моего отца (духавнаго) со слезами припасти сподоби».
Я не понимаю, о чём слагает Симеон, но чувствую рвотный ком, тревожный сгусток, страх перед завтрашним днём – неизбежное. Я хочу спать и хочу есть – мы постились весь день и если бы меня вырвало, то вырвало бы желудочным