Центральный Госпиталь МВД СССР: последнее десятилетие. Глазами психиатра. В лицах и рифмах
был удивлен, почему главный хирург Толя, а не Саша, который мне, как показалось, больше похож на главного хирурга, а он стал начальником одного из хирургических отделений. С Сашей мы сразу стали друзьями, с Толей практически не общались, так получилось без всяких к тому причин. В начале 90-х, я уже не работал в госпитале, время для меня было трудное, и вот однажды вдруг позвонил Толя и предложил мне «подработать», полечить сына своего друга, бывшего генерала МВД, начальника в системе ИТУ. У того заболел сын, я выполнил его предложение, но помочь своему тезке, подростка завали как меня и по имени, и по отчеству, не смог, ибо у него была острая шизофрения, отправил его в ПБ. Отец подарил, не в благодарность, кинжал, сделанный «зеками». В 2006 году Анатолий вдруг позвонил и сказал, что нашел для меня интересную и денежную работу, словно знал, что я, выйдя на пенсию, вновь нуждаюсь в деньгах. Я взял свою студентку-отличницу Катю (Московский Институт Права), будущего юридического психолога, и мы поехал смотреть, что мне предлагал бывший главный хирург госпиталя. На мой вопрос: «ты что обо мне заботишься?». Толя ответил: «а как иначе, мы должны помогать друг другу». Мы приехали с Катей в старый московский дворик, там, в старинном московском особняке, расположилась фирма «нового русского». Он сказал мне, показывая часть особняка: «все ваше, делайте, что хотите и как хотите, я не вмешиваюсь, но за свои деньги». Когда я сказал, что денег у меня нет, он ответил, что я у него и заработаю: на реконструкцию части особняка под психиатрическую службу хватит, и на жизнь будет достаточно. По дороге назад Катя сказала, чтобы я с этим бизнесменом не связывался, я так и сделал. Перед этими строчками я попытался узнать, жив ли Анатолий Иванович Морев? Слишком многие из нашей команды померли, никто мне не сказал, а Саша неожиданно заявил, что он с Моревым никогда не общался…
Не ной:
Это просто геморрой.
А, если думаешь, что рак —
То просто дурак!
Ольга Сергеевна Манухина
И пульмонолог, и рентгенолог поочередно в госпитале, и маммолог после госпиталя. Моя вторая госпитальная любовь, она была готова со мной хоть на Крайний Север. Мы были внешне похожи: белокуры, голубоглазы. Алексей Гургенович Экимян хотел нас поженить, несмотря на то что у нас были семьи. Незабвенная Майя Плисецкая тоже полагала, что мы – пара, которую создал Бог. Я вот сейчас не помню, как мы расстались, но помню, что я как-то в 21 веке позвони ей, узнав, что она работает в престижной частной клинике маммологом, проконсультировать Марину, на предмет затвердения в груди. На что Оля сказала, что не получится, ибо у меня на ее консультацию денег не хватит. Правда, она имела в виду прием в поликлинике. На последнем концерте Алексея Экимяна, который он дал за несколько часов до смерти, в концертном зале госпиталя. Он исполнил две новых песни на мои слова – «Сестры в белых халатах» и «Ты уйми мою боль». Когда его засыпали белыми и красными розами, он громогласно скомандовал со сцены: «несите розы вон той прекрасной паре», – показывая на нас с Олей, и нас осыпали цветами…
Из головы не выходит он —
Чудный,