витым очельем, и полетела она на ордынцев.
Те давай саблями махать, пытаясь сбить ее, но куда там, только товарищей своих в капусту порубали. Искусно увиливая от острых клинков, голова хохотала и промежду делом отгрызала ордынцам уши и носы. Не выдержали чужестранные воины, побросали оружие и бросились бежать в панике кто куда, и за много верст были слышны их истошные вопли:
– Канават! Канават!
Что на татарском означало; кровавая голова.
Следующим утром Батый собрал остатки своей армии и повернул к своим степям, но
и по дороге немало народу потерял. Возле каждого леса поджидала их девица красоты невиданной; синеокая, да русоволосая. Стояла, кланялась, песни красивые пела, в которых обещала великих воинов накормить и спать уложить, и богатства несметные, что в лесу схоронены, показать. Понял Батый, нечисто дело и приказал воинам не внимать сладким речам. Да куда там, воины, очарованные девицей уже и не слышали хана и, устремляясь за наживой, попадали в болота непролазные и вместо яств и богатства встречались лицом к лицу со смертью лютой.
Тот страшный и кровавый забор дал впоследствии название селу в Осташковском районе Тверской области. Кровавый забор, кровавый тын, Кравотынь.
Вот и стоит до сих пор деревня Кравотынь на берегу Кравотынского плеса Селигера…
Глава 7. Артефакт.
Положив подбородок на сцепленные ладони, Олег молчал. Максим и не торопил его, помня, какое впечатление произвела на него эта легенда, когда он впервые услышал ее от брата Арсения, того самого монаха, что нашел его среди топи.
– Хорошо, – наконец произнес новый знакомый. – Хорошо! Допустим, я поверил в этот бред… Хочешь сказать, что дядька нашел-таки этот камень? Зачем он ему?
– Вот те раз! Сам же говорил, что он был охотником за различными артефактами! И думаю, что услышав легенду, он задался целью найти канават.
– Да за каким чертом он ему здесь нужен? Татар гонять?
– Мда-а-а, – разочарованно вздохнул Максим. – Далекий ты человек от всего мистического и волшебного. Вот твой дядька наверняка знал, что некоторые артефакты исполняют желания. А теперь подумай… Твой дядя, как его звали, кстати?
– Семен.
– Отлично! Дядя Семен всю жизнь таскался по разным странным местам. Он был богат настолько, чтобы соорудить такой дом?
– Да о чем ты говоришь, – отмахнулся Олег. – Нет, конечно. Книги у него были, много книг. Старинные, огромные такие фолианты. Все читал там что-то, читал, вот и прочитал на свою голову. Я же тебе рассказывал, что на Селигер он несколько лет подряд ездил, а потом, как отрезало. Осел на родине и давай этот дом строить, а потом и вовсе меценатом заделался! Даже не представляешь, как его в нашем городе уважали.
Сколько он добра людям сделал. А столько народу на похороны пришло! Мало того, что погребли на Тихвинском, так еще и мемориал такой отгрохали, что мне совестно стало! Мне же и пальцем ворохнуть не позволили! Город в знак безмерной благодарности все сам сделал. А у меня