самое нужное. За деньги храма возводили постройки общественного толка вроде тех же купален, частично спонсировали армию и стражу, помогали сирым и убогим, в конце-то концов!
Последнее Клеон, сын Трояна так вообще на себе прочувствовал: вряд ли в моём случае храм ничуть не потратился, разгребая его-мои проблемы. Иначе отстали бы от меня на такой срок, ага, разбежались прям.
А ещё жрецы жили не абы где, а на своей горе, и не только «по рабочим дням», а с посвящения и до самой кончины. Даже личных вещей у них почти что не было, и жизнь они проживали в служении богам. С учётом существования загробной жизни – сделка в целом может быть даже выгодной. Какая в таких условиях страсть до денег, какая готовность что угодно сделать за кошель серебра, если можно нарваться и попасть на суд к своему покровителю, с обязательно хреновым для тебя итогом?
Ну а свою версию ночных событий, конечно же, без моего в них участия, я в голове сформировал. Не видел, не слышал, пришёл перебравши вина, освежился и уснул. Это если меня вообще опрашивать будут: реципиент был не особенно сведущ в этом вопросе, а я, по понятным причинам, ничего разузнать просто не успел с момента своего в этом мире появления.
Но что-то мне подсказывало, что расследования тут ведутся по тому же принципу, по которому в черте полиса защищают одну семью от другой. Никак, нахрен, не ведутся, если шестерни механизма серебром не смазать!
За такими мыслями меня и сморило, погрузив в глубокий и спокойный сон.
Глава 6
«Нет ничего невозможного для того, кто будет стараться».
(с) Плутарх, Сравнительные жизнеописания.
Ставни я на ночь глядя не закрыл, как должно, так что лучик солнца золотого вновь разбудил меня, начав требовательно подпекать веко.
Продрых я столько, что и сам удивился: часов восемь навскидку. В первый день в новом мире я ещё списал это на необходимость адаптироваться к телу, но оказалось, что я в нём себя ощущаю как в родном, если не лучше.
Значит, это просто молодой тушке хочется спать больше, чем старой.
Вроде бы и логично, но что-то я в первой молодости не помню за собой такого уж желания надавить на подушку. Хотя тут и подушки-то нет – так, сено одно в мешке из-под картошки, которой тут не водится.
Недовольно покряхтывая, я встал, размялся, облачился в уже успевший высохнуть со вчера хитон, натянул сандалии и выбрался во двор, где у колодца занялся приведением себя в порядок. Непосредственно снаружи делов у меня было не так уж и много: умыться, да прополоскать рот ледяной водой.
Мыться дома было суть извращением в силу отсутствия инструмента и необходимости ледяную водичку тягать из колодца, да и недешёвой выходила процедура, если с «мылом». Заботы явно стоили зубы, но абразивной гадости из толчёной пемзы, соли и угля у прошлого меня не водилось. Гигиену полости рта реципиент поддерживал «как все» – запас подходящих веточек хранился дома, и там я уже позаимствовал парочку.
Конечно, даже самая примитивная зубная щётка