было отсюда собрать весь мусор и притащить его в лабораторию. Ты хоть что-то знаешь о сборе улик?
А вот недалекой меня не надо считать. Помимо журналистики, я увлекаюсь криминальными историями и знаю, как обстоит процесс. Основной упор криминалисты делают на само место преступления и подчищают все, что там есть, но дальше, они могут допустить халатность и закрыть глаза на другие вещи.
– Ты сам сказал, что криминалисты могли что-то пропустить. – Я ткнула пальцем на находку. – Вот.
– Гребаный ад. – Проворчал Адамс, гуськом подступив поближе к находке. Подцепив острием ручки презерватив, он осторожно засунул его в «Зиплок». – В нем даже ДНК нет. Я вообще сомневаюсь, что убийца настолько туп, чтобы разбрасываться своими резинками.
– Бла-бла-бла, – свободной рукой, я вытащила из сумки упаковку салфеток. – Тебе подавай полный мешок спермы, да? – коп бросил на меня хмурый взгляд. – В любом случае, это не испортит расследование. – Зажав зубами фонарик, я выдернула из пачки белый квадратик.
– Что за мания тащить всякую хрень в рот? – буркнул коп, вытянув у меня изо рта фонарь. Я сглотнула. Это не у меня мания, а у него, забирать то, что у меня во рту.
– Да? Говоря твоими словами, язык, который ты мне засунул в рот, тоже хрень.
– Откуда тебе знать, если ты не помнишь? – он протянул мне второй пакет для улик.
Когда-нибудь, мое терпение лопнет, и я сошью из его кожи себе выходное платье.
Адамс подсвечивал, пока я с осторожностью собирала окурки. Хмммм… марка на фильтре «305’s». Очень дешевые сигареты, не больше 5-6 долларов за пачку. Такие обычно приобретают малообеспеченные американцы. Придется пересмотреть всех, кто курит это дерьмо.
Собрав все необходимое и не разгибаясь, я вышла из-под лестницы. Поясницу окатила тупая боль. Агхр, то же самое, я чувствую, когда долго работаю за компьютером. Бывает, и по девять часов сижу безвылазно, пока не закончу статью, а потом мучаюсь спазмами.
– Почему ты стала журналистом, а не детективом? У тебя неплохо получается исследовать.
Ммм, теперь он изменил свое мнение? Быстро же.
– Потому что бумажной работы у вас больше, чем у нас. – Я двинулась к стене с трещиной. На хрен здесь эти тряпки? Дом в непригодном состоянии. Его надо ремонтировать, а не держать, как раритет. – Это в боевиках, полицейский бегает по улице, отстреливая преступников, после чего напивается до поросячьего визга, а на утро просыпается с длинноногой красавицей, которая не против второго раунда с «плохим мальчиком». На самом деле, все не так.
– Насчет бумажной работы, ты права. – Адамс встал сбоку от меня. – Что до остального. Я, конечно, не напивался, но проснулся с одной такой красоткой.
Я перевела луч света на физиономию копа. Он поморщился, сощурив глаза.
– Вас в академии не учили, что за треп, можно лишиться языка?
– Это первое, о чем нас предупредили. – Адамс улыбнулся. Я скривилась.
– Le con.
– Кем на этот раз ты меня назвала?
– Кретином. –