всегда готовилась к показу внешнего вида, так как за него был серьёзный спрос, а за плохое состояние техники и вооружения командир всего лишь журил. Полковник Карвацкий пришёл в полк с должности командира дивизиона С-200, и недостаточно знал вооружение С-75. Тактику ведения боя и стрельбу он кое-как освоил, а дальше идти в познаниях не стремился, считая, что хватит и этого.
Проверяющие комиссии его личный уровень боевой подготовки определяли по размаху приёма, качеству питания и по культурной программе. Но такой подход касался только командира полка. Что-то ему удавалось сглаживать и по положению дел в полку, но далеко не всё.
В дальнейшем, полковые стрельбы, в которых участвовал и я, показали несостоятельность его расчётов. Показуха может быть и хорошо, но знания нужны всем. К сожалению полк в котором я служил почти восемь лет стрелял плохо. Всех это тяготило, но дальше переживаний дело не шло.
Однажды Комкор с группой офицеров корпуса проверял боеготовность полка. Она оказалась далеко не на высоте. Генерал Акчурин на разборе положения дел и состояния боеготовности с офицерским составом части, (совещание проводилось в клубе), вызвал к трибуне Карвацкого и спросил в чем дело.
Комкор ожидал услышать причины вскрытых недостатков, сроки и пути их устранения, командир остался верен себе – выйдя на трибуну, он изрёк:
– «Командование нашего полка крайне обеспокоено положением дел…».
Генерал его прервал:
– «Карвацкий! Вы что? Вы подумали, прежде чем сказать?
Крайне обеспокоенным существующим положением дел во вверенном Вам полку может быть только Политбюро ЦК КПСС, а все остальные – виновны! Понимаете – виновны в плохом положении дел!».
В бешенстве Комкор поставил полку чёрную метку – оценку «не боеготов» и уехал.
Ввиду наличия в полку всего трёх зенитно-ракетных дивизионов и одного технического, отстающий и самый ругаемый на подведении итогов за месяц дивизион всё равно оказывался примыкающим к тройке лидеров.
Это устраивало всех, а самое главное командира полка. Он был жизнерадостный и не злопамятный человек, ругал командиров дивизионов как-то беззлобно и для порядка, не спрашивая строго за упущения по службе. Почти всегда, сокровенной фразой, обращённой к командиру отстающего дивизиона:
– «Вы зажрались, наели морду, пора Вас гнать из Ярославля…»
Карвацкий заканчивал подведение итогов в полку. Все расходились с улыбкой и хорошим настроением. На командира никто не обижался: все знали это он так – для порядка.
Ситуация обострялась при проверках части службами корпуса, но у Леонида Матвеевича было «всё схвачено», кроме того – всё тот же козырь – делегат съезда КПСС.
Карвацкий верил в свою фортуну до такой степени, что считал: её можно включать как лампочку на кухне— когда понадобиться.
Я со службой РАВ носился по дивизионам, вскрывал недостатки, помогая их устранять, проверял комплектацию и исправность