стул, словно посадили в клетку. На него смотрели, о нём говорили, его осуждали, но он не выглядел испуганным. Не скрючился, не опустил голову, не прятал лицо. Просто сидел прямо, сцепив пальцы в замок, его локти покоились на коленях, а взгляд был… пустым. Малек видел тысячи пациентов, но редко встречал такой взгляд у ребёнка. Он не был полон злобы, как говорили соседи. Он не был полон страха, как они ожидали. Он был… нейтрален.
Как будто этот мир был ему не интересен.
Как будто он уже знал всё, что ему нужно, и просто ждал, когда его оставят в покое.
Это было странно.
Малек медленно подошёл к нему, сел на соседний стул. Он не смотрел на соседей. Они для него больше не существовали. Он смотрел только на мальчика. Тот заметил его, но не двинулся.
Малек слегка наклонился вперёд, поставив локти на колени, и спросил:
– Как тебя зовут?
Мальчик повернул голову, посмотрел на него. Не сразу ответил. А потом произнёс ровно, тихо, но ясно:
– А зачем вам это знать?
Малек улыбнулся краем губ.
– Я слышал, тебя зовут чудовищем. Мне кажется, это несправедливо.
Мальчик медленно моргнул. Его пальцы чуть сильнее сжали друг друга.
– Вы тоже так думаете?
– Нет. Я думаю, что если тебя называют чудовищем, то кто-то просто не разобрался, что это такое.
Мальчик посмотрел на него чуть дольше, затем всё-таки назвал своё имя.
Малек вёл его так, как он вёл бы любого пациента. Спокойно. Не торопясь. Делая паузы, но не оставляя пустот. Они говорили о детстве. О том, почему он не дружит с соседскими детьми. О том, что чувствовал, когда поджёг дом. О том, почему он вообще решил это сделать. Мальчик не избегал ответов, но и не говорил прямо. Он задавал вопросы в ответ, и Малек понимал – этот ребёнок намного умнее, чем пытается казаться. В какой-то момент в коридоре стало тише.
Соседи перестали обсуждать его, потому что не понимали, почему с ним можно так говорить – без крика, без обвинений.
Когда разговор подошёл к концу, Малек выпрямился, опустил руки на колени и спросил:
– Хочешь, чтобы я был твоим врачом?
Мальчик сжал пальцы. Подумал.
– А вы хотите?
Малек улыбнулся шире. Но только на секунду.
– Мне было бы интересно.
Мальчик кивнул. Это был единственный ответ, который Малек хотел услышать.
Врач вышел в коридор, где стояли родители мальчика. Они смотрели на него, настороженно, но с надеждой. Отец сжимал кулаки, как будто не знал, как себя вести. Мать выглядела бледной и уставшей, её глаза были пустыми, но в них было что-то ещё – что-то сломанное.
Она не верила, что её сын может стать другим.
– Я возьму его в свою программу.
Её губы дрогнули.
– Он… он ведь…
– Он ребёнок. – Малек чуть склонил голову набок. – Пусть у него будет шанс.
Они переглянулись. И мать сложила руки в замок, будто молилась, хотя давно не верила в Бога.
Когда Малек ушёл из полицейского участка, его догнал старый знакомый – один из офицеров.
– Доктор,